— Нас не ловят, — снова прорычал он, как будто думал, что я не услышала, когда он сказал это в первый раз. Но я предположила, что он имел в виду не то, что этого никогда не случалось.

— Никогда? — переспросила я, чтобы убедиться.

— Нет. Ни разу. Ни разу за всю историю нашей семьи, зарабатывающей на жизнь воровством. С тех пор как моя прапрабабушка сделала нас самыми известными ворами в Солярии, украв бесценные артефакты из Дворца Душ почти двести лет назад. Это не… это не может… отец просто взбесится, — он покачал головой в неверии, словно не мог принять то, что только что произошло, и мне тоже было трудно в это поверить.

Роари был настолько уверенным и собранным, что мысль о том, что его увезут в какую-то камеру, не укладывалась у меня в голове. Я знала, что то, чем он и его семья зарабатывают на жизнь, незаконно, но почему-то мысль о том, что кого-то из них поймают и посадят за это, даже не приходила мне в голову.

— Мы можем это исправить, — решительно повторила я, словно сказанное с достаточной убежденностью могло стать правдой.

— Я разрушила всю его жизнь, — прошептала Розали, и Данте начал вышагивать.

Мы находились за границей дома его семьи, и, оглядываясь по сторонам, он, казалось, понимал, что мы все еще не в безопасности.

— Давай, amico mio, мы сможем все выяснить, когда окажемся в безопасности моего дома. Здесь небезопасно, поскольку Феликс все еще на свободе.

Леон отстранился от меня с рычанием, которое издал настоящий Лев, схватил мою руку в свою и наполовину потащил меня вверх по дороге к дому Данте вдалеке, как будто мысль о том, что со мной что-то случится следующей, вдруг стала самой насущной заботой в его голове.

Где-то в деревьях позади нас раздался низкий вой, и мы замерли, с опаской оглядываясь по сторонам, пока Данте бормотал что-то на своем языке. Мы миновали первое защитное заклинание, и Данте стянул с себя рубашку, за ней последовала остальная одежда, которую он бросил мне.

— Забирайтесь, я отвезу нас обратно в дом, и мы сможем поговорить наедине. Решить, что делать с этим беспорядком, — он сместился, не дожидаясь нашего ответа, и мы втроем забрались к нему на спину, причем Леон все еще нес на спине тяжелый мешок с сокровищами, которые он украл из поместья Акруксов.

Слезы Розали смолкли, когда мы пронеслись над виноградниками и устремились к огромному белому дому, стоявшему на вершине холма; полумесяц низко висел за ним в темном небе, усеянном звездами. Казалось, что все они не отрываясь наблюдают за этим моментом, как будто он имеет для них значение, хотя они ничего не сделали, чтобы помочь нам, когда это было важно.