Ледяной ветер вырывал слезы из моих глаз, страх за Роари поднимался в моей груди, как всепоглощающий зверь, отчаянно пытающийся уничтожить каждую надежду, за которую я пыталась уцепиться.

Данте приземлился на крыше дома своей семьи рядом с его тайным садом, и мы слезли с его спины, опустившись на черепицу, прежде чем он снова перешел в форму фейри. Он снова натянул штаны и пересек крышу, открыв дверь, ведущую в маленький сад, где стояла джакузи.

По моей коже пробежали мурашки магии, когда заклинания обнаружения и защиты проверяли вкус моей силы, чтобы убедиться, что мне разрешено находиться здесь, прежде чем пропустить меня. Я не сомневалась, что они бы убили меня, если бы я не была допущена.

Леон поймал меня за руку и протащил через ворота, прижав меня к одному из кованых стульев, а затем опустился передо мной на колени.

— Ты в порядке? — спросил он грубым голосом, потянувшись вверх, чтобы убрать мои волосы за уши, его взгляд метался туда-сюда между моими глазами с серебряной оправой, словно он просто должен был убедиться, что я в порядке.

— Я в порядке, Лео, — вздохнула я. Я даже не участвовала ни в одной из опасных частей работы сегодня, но я догадывалась, что после потери брата он чувствовал себя очень потрясенным. — Я больше беспокоюсь о тебе. Скажи, что мы можем сделать, чтобы помочь Роари?

Он безнадежно покачал головой и, выпустив длинный вздох, наклонился вперед и прислонился лбом к моим коленям.

Мое сердце разрывалось от боли, когда он обхватил мои бедра так крепко, что на них появились синяки, как будто он боялся, что в любой момент меня могут оторвать от него. Я запустила пальцы в его длинные волосы, массируя кожу головы в попытке успокоить его, золотистые пряди скользили между моими дрожащими пальцами, когда я продолжала движение. Я направила исцеляющую магию на кончики пальцев, чтобы залечить порезы и раны, полученные им во время побега, но он просто молчал, пока я работала.

Данте и Розали говорили на быстром фаэтанском языке, который я не могла уловить, ее лицо было залито слезами, а на лице было свирепое выражение, слишком похожее на ненависть к себе.

— Он вернулся за тобой, потому что так поступает семья, Роза, ни один человек не остается брошенным. Это была не твоя вина. Ты не можешь всерьез винить себя. A morte e ritorno, — огрызнулся Данте.

— Я не хочу стоять здесь и слушать, как ты оправдываешь меня, Данте, — прошипела Роза, потянувшись за ножом, который лежал на столе рядом со мной. Она повернулась и посмотрела на луну, ее прекрасное молодое лицо было залито слезами, но в ее взгляде все равно светилась дикая решимость. — Клянусь силой луны и Волком, живущим в моих конечностях, я освобожу Роари Найта, — прорычала она, поднимая нож и делая глубокий надрез по центру ладони.