Багровый повелитель приближался к нему, поднимая абсолютно темный меч.

«Лер, начинай», — прозвучало в голове.

«Лер, мы готовы».

«Лер, читай руны».

Вместе с их мыслями нахлынула боль. Карающий, сколько ран! Бездна! Они же договаривались только сделать вид, что пали в бою, чтобы выманить темного. Но Лерон сейчас чувствовал, что друзья действительно сильно ранены. Они соединились, наплевав на защиту, даруя ему единственный шанс к победе.

Темный недооценил их. Лерон злорадно улыбнулся. Мышеловка захлопнулась.

— Хагалаз, — прошептал он, руна зажглась, и Лерон почувствовал в себе разрушительную мощь магии Аларда.

— Иса, — вторая руна запылала, и к нему присоединился ледяной гнев Дэниеля.

— Геба, — прохрипел он последнюю руну, вены обожгло бурлящей лавой магии. Когда эмоции Лестера нахлынули на него, Лерон уже едва осознавал реальность. Каждая клеточка стонала от напора чужой энергии и не было руны Фейху, способной завершить процесс объединения.

Темный скривился. Понял, что попался. Попытался отступить, но Лерон не дал ему такого шанса. Магистр атаковал. Багровому повелителю придется парировать его удар, если он не хочет пасть.

Обсидиан, встретившись с абсолютно темным мечом, зазвенел так, что окружающие прервали бой, закрывая уши руками. Лерон боялся, что клинки не выдержат. Они вибрировали с дикой амплитудой, оглашая безумным скрежетом окрестности, скользили по темному клинку абсолютно черного меча. Лерон чувствовал, как его рвет на части магия, как открываются старые раны, как разрываются вены и натягиваются нити личного. Клинки едва проходили, будто сквозь камень. Он кричал, слышал свой безумный болезненный крик со стороны, уже практически не помня себя от разрывающей обсидиановые нити личного магии. На губах появилась кровь… Бездна! Он чувствовал её соленый вкус в этот момент.

Клинки разошлись в стороны, и яркая вспышка отраженного солнца блеснула на поверхности абсолютно черного меча. Раздался взрыв. Багровый повелитель и Лерон разлетелись в стороны. Магистр едва поднялся на ноги. Чужая магия рвала его на части. Нити натянулись до предела. Он должен вернуть силу хозяевам и закончить начатое. Изо всех сил Лерон пытался вытолкнуть чужую магию из собственного сознания. Кровь лилась из ран, магистр ощущал новые разрывы плоти, слышал жалобный звон собственных обсидиановых нитей. Но не мог сдаться, не смотря на одуряющую боль. И ему практически удалось, руны начали гаснуть, становилось легче.

Но грудь разорвала новая боль. Магистр непонимающе опустил взгляд на торчащий из груди болт арбалета, пробивший панцирь доспеха. Он поднял голову. Багровый повелитель все еще не пришел в себя взрыва. Но поразил его не темный. Болт в него выпустил Хантор, скрывавшийся за спинами своих воинов. Лерон больше не мог сдерживать чужую магию. Она раскаленной лавой прорывала плоть, пробивала кожу. Обсидиановые клинки выли вместе с ним, по их поверхности сетью пылающих морщин расползлись трещины. Обсидиан взорвался вместе с нитями их личного.