– Не понимаю. Почему вы здесь и почему наблюдали за мной?

Она положила свою бледную тонкую руку на мою ладонь, лежащую на одеяле.

– Мы всегда присматриваем за своими.

За своими? Я покачала головой, прекрасно понимая чувства Алисы, упавшей в кроличью нору.

– Я не сильфа. Я – Мохири.

– Ты права. В тебе нет сил воздуха, и ты унаследовала демоническую сущность своей матери. – Эйна проворно вскочила на кровать рядом со мной и села, скрестив ноги. – Но ты унаследовала кое-что и от отца. Знаю, ты всегда хотела узнать, откуда у тебя целительная сила. Она от твоей прапрапрапрабабушки.

– Хотите сказать, что мой отец не был смертным?

Я отказывалась в это верить. Нейт был очень смертный, и папа тоже.

– О, он был смертным. Дары твоей прародительницы могут передаваться только к женщинам по ее линии. – Глаза Эйны сверкнули. – Тебе известно, что ты – ее первый потомок женского пола? Можешь представить, в каком восторге мы были, когда ты родилась.

Я с трудом успевала следить за ее словами.

– О чем вы говорите?

– Прошу прощения. В порыве своего нетерпения я только запутала тебя. Позволь объяснить.

Она взяла мою руку в свою маленькую ладошку, и я почувствовала, как во мне разливается спокойствие. Моя сила в ответ резко возросла, и я тихо выдохнула, ощутив исходящую от Эйны энергию, так похожую на мою собственную. Я словно нашла давно потерянную часть себя, о которой даже не подозревала.

– Твою прапрапрапрабабушку звали Сахине, одна из моих сестер, и ее стихией была вода. Однажды Сахине влюбилась в мужчину-человека и решила бросить эту жизнь ради жизни смертной. Иногда такое случается. – Эйна с тоской улыбнулась. – Мы грустили из-за ее ухода, но она была счастлива до конца своих дней. Я радовалась за нее.

Я потерла глаза и ощупала лоб, чтобы понять, не бредила ли я. Но лицо оказалось прохладным. «Может, меня чем-то накачали?» Как еще объяснить то, что я сейчас слышала?

– Я типа русалка или что? Потому что, если вы скажете, что у меня отрастет хвост, я слечу с катушек.

Я пошевелила под одеялом ногами, чтобы убедиться, что они все еще на месте.

Эйна звонко рассмеялась.

– Ты ундина. Не думаю, что наши кузены по достоинству оценят твои слова.