— Элгор… не знаю, — честно ответил феран. — Я не знаю, но он мог.

— Тёрк? — продолжила она.

— Скорее всего нет, но это можно у него спросить, он же за дверью, позвать?

— Нет, — мотнула она головой как-то совсем дико. — Не надо.

— Хорошо, — прошептал Рэтар, словно боясь спугнуть её, стараясь успокоить. На деле внутри него самого начиналась буря.

— Могу я этот камень… — она повела плечом, — в смысле, он тебе нужен? Или…

— На нём заговор? — уточнил феран.

— Да. Жуткий. Очень, — ответила ведьма. — На злость, на ярость…

— Что нужно сделать?

— Я бы отговорила его, но всё равно было бы хорошо отдать его земле или лучше воде, — ответила Хэла.

— Реке? — предложил Рэтар.

— Нет, зло потянет дальше, не надо, — она мотнула головой. — Мёртвой воде.

— И где такую найти?

— Я сделаю.

— Хорошо, делай, — разрешил Рэтар. — Он не мой, мне ни один из этих камней не нужен.

— С остальными всё хорошо. Он недолго здесь. Я возьму? — она показала на кисет.

— Да.

Положив серкит в мешочек, Хэла вышла. А Рэтар так и остался стоять глядя на поверхность стола, на котором россыпью лежали камни Шеры — всё что от неё осталось.

И феран не понял, сколько времени он простоял так, но из забытья его вытянул влетевший в дверь взвинченный и тяжело дышащий Элгор.

— Если ведьма меня ещё раз, — зло прохрипел бронар, — хотя бы раз тронет, я… я…