— Ну, для начала мы из дома никуда не денемся, — улыбнулась Хэла. — Наш костёр предпоследний в цепочке костров, они идут от селения до дома, ты вчера не видела что ли как последние костры делали?

— Неа, я тут сидела, вязала. Носок связала почти, — ответила Мила.

— Тогда увидишь, — улыбнулась чёрная ведьма. — И наш костёр прям перед воротами, между сторожевых башен, а дальше последний костёр, во внутреннем дворе. Так что мы дома будем, ну если захотим пройтись, то можно капюшон накинуть, а в целом никто сегодня чепцы и платки на голову не вяжет. Сегодня можно красивыми ходить и обжиматься по углам, а девки?

Все уставились на Хэлу с непониманием.

— Жаль только, что хватать за бороду не получится, — сказала она так, чтобы все слышали и Мила покраснела.

— Можно за что другое ухватить, а? — ткнула Донна локтем Маржи.

— Да не надо хватать — они сами прилипнут, не оторвёшь, — отозвалась Куна.

Все засмеялись.

— Давай, тебе тоже красивую голову сделаем, — предложила Хэла.

Милена улыбнулась.

— Хорошо.

Морозный воздух двора уже пах кострами, хотя они ещё не горели.

Это тянуло, как теперь из рассказов серых знала белая ведьма, от главного костра, что был в селении. Его зажигали с первыми лучами Изар и именно на нём мужчины сжигали свои сбритые волосы, чтобы поблагодарить Изара за тир, который прожили и за то, что в нём случилось.

Милена ожидала почувствовать неприятный запах подпаленных волос, но как оказалось с волосами сжигали травы, которые сгорая пахли сильнее. Запах был в итоге похож на запах горелой травы.

Хэла взяла хараг и ушла в поле, а серые устроились во дворе на лавках, пили отвар и трепались. Такое милое девичье щебетание — кто про что. В доме остались только те стражники, которые не делали обряд.

И вот наконец домой стали возвращаться те, кто с утра пораньше побрился и ушёл сжигать это на костре. Кое-где появились девушки из домашних, которые должны были устроить столы с едой, но так как другой работы у них не было, они сделали всё очень быстро и тоже уже могли себе позволить отдых.

Мужчины действительно выглядели странно и забавно. Хэла, выходя из комнаты со всеми серыми сказала, что это будет славная вечеринка братков, имея ввиду членов банд из их с Милой мира, которые обычно ходили бритыми. И они действительно походили на матёрых рецидивистов — здоровые, сильные, все с оружием, в одинаковой одежде. Если бороды делали суровыми всех, то сейчас открытость лица суровость со многих сняла, но открыла шрамы, сделала более очевидными другие изъяны лиц.

Все мужчины были сейчас в приподнятом настроении, возвращаясь кто группами, громко говоря между собой, или по одиночке, но всё равно не было угрюмых или печальных. Все они были радостными.