Повторив его тяжелый вздох, я откинулась на такую уютную мужскую грудь, положила ладони поверх его рук и тем же печальным голосом ответила:

– Это было с самого начала ясно, просто… я не думала, что буду так сильно скучать.

Ответом мне было молчание. Я подождала, ещё подождала, но Ренар так и не произнёс ни звука.

Не вытерпев, подняла голову и увидела такую жутко хитрую и вместе с тем очень-очень довольную улыбку архимага.

– Смешно? – вопросила, мрачнея.

Я о нём тут беспокоюсь, страдаю, понимаете ли, а ему смешно.

Опустив голову, молча, но решительно попыталась вырваться. Меня не отпустили – меня мягко развернули на месте, удержали, коснулись лица ладонью, вынуждая посмотреть в светлое лицо лорда Армейда.

– Я не смеюсь над тобой, суровая моя. Меня лишь крайне радует тот факт, что моё отсутствие заставляет тебя скучать.

Меня уже вообще ничего не радовало. Ладно, мягкая улыбка любимого порадовала чуть-чуть… совсем немного… вот ровно настолько, чтобы я тоже начала улыбаться, а стягивавшее изнутри беспокойство ослабло и отступило.

– Так и что мы делаем в парке на виду у всех? – спросила с теплящимся внутри счастьем.

– А, привлекаем внимание, – беззаботно отозвался Ренар, не способный оторвать зачарованного взгляда от моих глаз.

– М-м, мы уже не первый раз так делаем? – догадалась я.

Тихая усмешка и весёлое:

– Вторую неделю по городу гуляем.

Очень интересно.

– А сейчас зачем по правде из академии вышли?

Мой вопрос словно заставил лорда Армейда вспомнить о важном. Чуть скривившись, маг вновь взял меня за руку и повёл назад на улицу, с которой мы только что пришли.

А потом резко вправо, вверх по десяти каменным ступенькам, через бежевые двери в коридорчик и сразу влево на лестницу. В отдалении звучали голоса, в воздухе витал аромат горячей острой еды – ресторан. В смысле, мы вошли в ресторан, поднялись на второй этаж, никем не замеченные, дошли до конца коридора и без стука вошли в последнюю тёмную дверь.

– Ах, лорд Армейд, леди Эвард, – ожидающий в отдельном кабинете немолодой явно маг, но из секретарских, поднялся и заговорил только после того, как дверь закрылась и мы оба стали видимы его глазам.

Причём открытие двери он точно видел, даже голову повернул и молча ждал развития событий. А нас увидел только после того, как кабинет оказался отсечён от коридора. Интересно.