Я резко села. Под покрывалом, которым я была укрыта — тем самым, нашим, от которого пахло Яром, мной и сладким массажным маслом, я оказалась почти голой, не считая белья. Он меня раздел.

— Яр! — я набросила его рубашку и прошла по квартире, осматривая каждый уголок.

Одна.

Но кто-то принес меня сюда, и кроме Яра это некому было сделать.

— Яр… — я осеклась, подойдя к балкону. Он стоял спиной, опираясь на перила. И не слышал меня из-за наглухо закрытой балконной двери.

Я затарабанила в стекло и он обернулся. Я ждала улыбку — теплую, ироничную, но Яр был серьезен. Вокруг глаз четче проступила сеточка морщин, словно кожа напряглась.

Он открыл дверь.

— Как ты? — голос был мягким.

— Все хорошо… — растерялась я. — Что случилось?

— Ты упала с обрыва и потеряла сознание, — он снова улыбнулся. — Я принес тебя домой.

На нем была свежая рубашка и черные брюки, пиджак я нашла на кухне небрежно брошенным на спинку стула. Яр опустился за стол, потер переносицу. У него были красные глаза, словно он не спал всю ночь.

Я поцеловала его в висок, прижимая к себе голову. В ответ он потерся, как большой кот. Я зажмурилась и обняла еще крепче.

А потом вспомнила, почему вчера убежала. Что это со мной случилось, не пойму? Нервы подводят?

Но эта женщина, о которой он мечтал когда-то… Удастся ли ее заменить? Или она недостижимый идеал, с которым придется соревноваться?

— Я хотела спросить, — пробормотала я.

Снова лезу в ящик Пандоры и не могу остановиться. Но иногда лучше знать правду, чем прятать голову в песок.

— Мне сказали, что твоя бывшая… Она… — я осеклась.

— Ну? Что она, дорогая?

Дорогая. Как мило.

— Ты ее до сих пор любишь? — прямо спросила я.