— Кажется это ты поддержка для Роара, а не наоборот, — Хэла обошла стол и поцеловала Рэтара в висок и стало интересно, а ему действительно нравится целоваться с ней?

— Куда ты? — спросил феран.

— В харн, — ответила ведьма.

— В харн? — Рэтар вопросительно приподнял бровь, попытавшись поймать её за руку.

— Да, — Хэла покачала головой и лукаво улыбнулась, — пойду красоту посмотрю, а то надоели ваши лица грубые, войной перекошенные.

Он усмехнулся, а ведьма прошла по коридору, вышла в общую комнату, где была лестница и отправилась в харн.

Ялса была ей рада. Это было так непривычно, потому что раньше, когда харном Горанов заведовала Шера, каждый приход ведьмы сопровождался фырканьем и недовольством. Хотя многие девушки на самом деле предпочитали принимать помощь ведьмы, чем ходить к лекарям.

Точнее раньше, до того как Хэла попала в Изарию, как чёрная ведьма, наложниц из харна раз в тир смотрел лекарь, а всё остальное время они справлялись со своими болячками сами.

Нет, они могли пойти к лекарю в любое время, но почему-то старались этого не делать. И Хэла могла поклясться, что многие просто стеснялись. И да, стеснительные наложницы — это странно, но Хэла старалась смотреть непредвзято. Она могла помочь и делала это.

С тех пор как она попала сюда и сообразила, что можно приносить пользу — ходила в харн исправно раз в лунь. И вот последний раз ходила только посмотреть на наложниц после скандала из-за проклятого заговорённого камня, потому что боялась, что может кто из девушек тоже брал серкит в руки.

Послушав у кого что болит, посмотрев на тех, кто хотел что-то показать, Хэла почти радостно хотела уйти, потому что самое страшное, что ей показали девицы, одна другой краше, это прыщи, угри, зуд и трещины. Ничего критичного и никакого криминала.

Перед уходом нашла Фэяну и отдала ей травяной порошок, что помогал в кровавые дни, и смог бы немного унять переживания, как надеялась Хэла, заговаривая его. Фэяна была благодарна и ведьма попрощавшись с ней отправилась на выход, почти дошла, но…

— Юсса? — ведьма остановилась на пороге одной из комнат.

Девушка была одной из наложниц Элгора. Ей была наверное лет, то есть тиров, двадцать пять или шесть, то есть для бронара она была уже старовата. И таких "взрослых" было у него трое — Эрона, Юсса и Янга.

К первой Элгор действительно был привязан, Хэла бы даже сказала, что любил её и сейчас, когда она была с сыном бронара в Кэроме, скучал по ней. Янга и Юсса были для него, как мамочки.

Особенно Янга — создавалось впечатление, что он держит её при себе именно для того, чтобы чувствовать себя беззащитным ребенком. Впрочем та очень даже подогревала в бронаре эти чувства. Наложнице было около тридцати, она была хитрая, продуманная, полная надменности ехидна, но красивая, нет — шикарная. Одна грудь чего стоила. Хэла всегда смотрела с понятной женской завистью. Да и всё остальное — ни дать ни взять звезда, а не женщина.