Я поставила перо на бумагу, надавила, оставив точку, но тянула с подписью. Ладно, ерунда ведь. Брак можно расторгнуть, мы не в средневековье. Ерунда.

В кармане зазвонил телефон, и я с облегчением приняла звонок. В трубке раздался сдавленный голос Егора — он еле говорил, с трудом выталкивая слова.

— Яна…

— Подписывай! Это секундное дело! — прикрикнул Эмиль, но я повернулась спиной, чтобы не отвлекал.

— Что случилось? — я подняла руку, призывая Эмиля замолчать, и ловила каждое слово и интонацию Живцова. Тело напружинилось само — таким голосом хорошие новости не сообщают.

— Яна, он приехал к твоему мужу, — возглас, затем испуганное тяжелое дыхание и стук — телефон охотника упал.

— Егор! — крикнула я.

В трубке стояла тишина. Его что, схватили? Сейчас телефон поднимут, и что я услышу — голос Вацлава? Сердце забилось в горле, я запаниковала и сбросила звонок.

— Все, — я со страхом оглянулась. — Вацлав здесь.

Эмиль подошел к окну, резко отбросил штору в сторону. Не знаю, что он увидел, но выдернул пистолет из кобуры, бешено заорал:

— Подписывай! — Эмиль решительно пошел к двери.

Он что, собирается просто выйти к нему? Как в прошлый раз? У нас оставалась еще одна ночь, почему Вацлав передумал?

— Эмиль! Не надо! Не ходи, умоляю! — я повисла на руке, пытаясь остановить это безумие.

С таким же успехом я могла просить гору сойти с места. Он меня не слышал. Не удержавшись, я упала на колени, и он поволок меня за собой — в коридор. До лестницы осталось несколько шагов.

Я цеплялась за ткань парки, чувствуя шероховатую ткань, но пальцы безнадежно соскальзывали, пока он совсем не стряхнул руку с запястья.

— Эмиль!

Он обернулся — зрачки расширены, клыки влажно блестели в ярком свете.

— Он убьет тебя, — я сглотнула, глядя снизу вверх. — Не ходи, прошу.

Эти слова… Умоляю, прошу, пожалуйста — он никогда их не слушал. Они не из его лексикона.

— Подписывай! — проорал он, и вышел из-за прикрытия стены прямо на лестничный пролет. — Какого хрена вам нужно в моем доме? У меня еще день.