«М-м-м…». Домициан поморщился.

Сарита подняла брови. «Что?»

«Ну, камера в спальне была неисправна. Звука не было, изображение было зернистым, и, по словам Дэвиса, Дресслер подумал, что я накормил тебя своей кровью, подождал минуту, а потом у нас был дикий секс, так что все не так уж плохо».

«Что?» Сарита недоверчиво ахнула. — Он подумал, что мы занимались сексом, когда у меня проходил оборот?

«Ну, я был на тебе, и мы были очень активны на кровати», — заметил Домициан. Затем он добавил: «И, видимо, угол камеры был таким, что он не видел, как твоя бабушка вошла в комнату. А потом он видел только, как верхняя часть твоего туловища поднималась вверх и вниз над кроватью после того, как ты повалил нас обоих на пол. Дэвис сказал, что Дресслер перестал смотреть, когда это началось, так что…». Он пожал плечами почти извиняющимся тоном, так что Дресслер все понял не так.

Сарита тупо уставилась на него, а затем закрыла глаза и уронила голову на ладони.

На минуту воцарилась тишина, а потом Домициан спросил: — Ты сердишься?

Она удивленно вскинула голову. «Из-за Дресслера? Конечно,…

— Нет, на меня, — перебил Домициан.

— С чего бы мне злиться на тебя? — спросила она с замешательством.

— Потому что это мой детектив заставил все это случиться с нами. Если бы я не нанял его…

— Нет, — твердо прервала Сарита. — Ты не несешь ответственности за действия Пабло, — заверила она его, а затем криво улыбнулась и сказала: —Я боялась, что ты обвинишь меня в том, что Дресслер узнал как стать бессмертным, потому что тебе пришлось обратить меня, чтобы спасти мою жизнь, а между тем, ты беспокоился, что я рассержусь, потому что ты нанял Пабло, и Дресслер понял, что мы спутники жизни.

— , — сказал он с кривой улыбкой.

«Хм.». — пробормотала Сарита, затем глубоко вздохнула и сказала: — Наверное, это любовь.

Домициан замер, его взгляд остановился на ее лице. «Ты так думаешь?»

— Я знаю, — тихо призналась она, а затем криво улыбнулась ему и сказала: — На самом деле, все остальные, по-видимому, тоже это знают.

«». Он кивнул. — Ты умная женщина,, но сейчас….».

— Да, да, на этот раз я была последней за столом, — пробормотала она.

Домициан улыбнулся, а затем спросил: «Значит ли это, что ты согласишься быть моей женой, а также моей спутницей жизни?»