Беру себя в руки и заставляю подняться. Боль в левой щиколотке свидетельствует о неправильной тактике приземления. Именно поэтому, добираясь с крыши первого этажа до устойчивой земли, я уже не допускаю прежних ошибок и падаю на бок, минимизируя таким образом последующие травмы.

Когда босые ноги ощущают прохладный влажный асфальт, я выдыхаю. Но ненадолго. С неба начинают сыпаться первые дождевые капли, своим появлением подсказывающие о поиске временного укрытия. Я ускоряю шаг настолько, насколько мне позволяет ушибленная лодыжка.

Вокруг расположены незнакомые лондонские здания, построенные в прошлом веке. Первые десять минут я даже приблизительно не различаю района, в котором нахожусь, но, улавливая темную крышу знакомой средней школы, облегченно выдыхаю.

Выбегать на улицу без обуви было плохой затеей. Но оставаться в заточении с извращенными ублюдками наедине — еще хуже. Поэтому я собираю всю волю в кулак и мужественно дохожу до главного крыльца школы, обходя осколки разбитого стекла и лежащие на пути трупы (кому они принадлежат музам или убитым людям, я не углубляюсь). Мертвецы вокруг бесцельно шатаются в разные стороны в поисках очередной жертвы, совершенно не обращая на меня никакого внимания.

Я свободно прохожу в темный школьный коридор, освещенный лишь улицей. Окоченелые стопы соприкасаются с ледяной поверхностью школьного кафеля. Я с трудом сдерживаю крик от тупой боли в лодыжке, увеличивающейся с каждым шагом, и порезанной об очередной осколок ступни.

Не в силах идти дальше, обессиленно падаю посреди коридора с великим множеством металлических шкафчиков с личными вещами учеников. Сворачиваясь калачиком на холодном кафеле, я дрожу от страха, боли, дальнейшей неизвестности…и от внезапного осознания того, что оставила блокнот на краю туалетного столика в комнате заточения.

В голове одна лишь мысль. Я должна пережить эту ночь, и на утро боль утихнет, испарится, порезы исчезнут, тупая боль пройдет, и я найду в себе новые силы, чтобы двигаться дальше.

* * *

Кто-то из муз неприятно спотыкается об выставленную ногу, мгновенно вырывая из сна. Я нехотя раскрываю веки, наблюдая, как бывший мужчина в коротких шортах и черной майке со свистком на груди, падает возле моих ног. Его раздражающее шипение действует мне на нервы, и я грубо отталкиваю его ногой.

Интересно, будут ли искать меня. А может быть они уже ищут меня со вчерашнего вечера. Но, с другой стороны, какой им прок рисковать собственной жизнью, ловля какую-то сбежавшую девчонку?

С такими мыслями я прихожу в себя, спиной облокачиваясь об холодный металлический шкафчик жизнерадостного желтоватого оттенка. Благодаря дневному свету, проникающему сквозь разбитые входные двери, я более-менее ориентируюсь в пространстве. Шевелю лодыжкой, боль уже не такая острая, но все же имеет место быть. Поднимаюсь на ноги, рана на ступне затянулась, не предоставляя никакого дискомфорта, поэтому я смело шагаю в глубь школы.