– Ага, а меня можно, – иронически заметил Даниэль.

– Из этого брака не выйдет ничего хорошего. Ребенок должен расти в любви, видеть взаимное уважение родителей! – поддержала кузена Ирис.

Финеас тоже стал на ее сторону.

– Софи однажды встретит того, кто действительно полюбит ее всей душой и назовет ее ребенка своим, – мягко сказал он. Ирис кивнула – да, вот ей повезло заполучить такого отчима!

– Скорее, произойдет другое, – сухо ответил Ректон. – Софи сдаст ребенка в приют. Я слышал, как она делилась планами и жаловалась подруге в городе. Так, собственно, я и узнал о ее плачевном положении. Пытался ее отговорить, но Софи уперлась.

Ирис могла понять доводы Рекстона – она помнила, что он рассказывал ей о своем сиротском детстве в работном доме.

– А Софи в том же разговоре не упомянула, кто настоящий отец ребенка? – поинтересовался Даниэль.

– Нет. И твое имя утаила. А что, есть сомнения?

– А как же! Я вот считаю, что эту шантажистку нужно в полицию сдать, и точка.

– Нет. Пора становится взрослым, Даниэль. Это тебе не дурацкие розыгрыши устраивать.

– Что, насильно меня к алтарю потащишь?

– Если придется, ваша милость.

– Да что ты о себе возомнил! Ты не мой папаша и не дядя. Ты тут слуга, черт побери!

– Именно. Я старший над слугами. Дворецкий. Я забочусь о всех, кто работает в этом доме. Я несу ответственность за Софи. Я также твой друг и наставник, Даниэль. И я не позволю тебе совершить подлость и взять грех на душу.

– Ну раз ты такой благородный, то и женись на Софи сам! Или ты повыше нацелился? На мою кузину? Думаешь, я не замечаю, как ты на нее смотришь?

– Даниэль! – гневно воскликнула Ирис и густо покраснела.

– Прости, – обронил тот.

Ситуация накалялась. Даниэль уставился на Рекстона с вызовом и был готов вот-вот взорваться. Арман же держался подчеркнуто холодно, но было видно, что он зол до крайности.

Ирис решила увести разговор в сторону, чтобы дать возможность мужчинам остыть.

– Кстати, о розыгрышах! – воскликнула она. – Представляете, Лисси заявила, что видела страшную морду в окне. С щупальцами на щеках и огромными глазами. Вот ведь врушка!