Я заткнул одно ухо и прижал мобильный к другому.
– Не делай ничего, пока мы не вернемся. Поняла, Каллиопа?
Две девушки, идущие рука об руку, в бикини и мизерных шортах, врезались в меня, когда я переходил оживленную улицу. Обе извинились, а затем одна из них принялась гладить мои бицепсы, будто желая смягчить возможный синяк. Я схватил ее за запястье и как можно вежливее отбросил от себя.
С чего люди взяли, что гладить незнакомца приемлемо? Если бы я поступил с ними подобным образом, они бы подали на меня в суд.
– Я справлялась с ними еще до вашего появления, – едва расслышал я ответ Каллиопы за агрессивными гудками на улице.
Как мне не хватало тишины автономных автомобилей, но они еще не стали нормой в странах, где люди испытывают трудности даже с приобретением товаров первой необходимости.
– Тогда ФБР не шли по твоему следу. – Леви получил эту информацию с помощью прослушки, которую установил на телефон детектива. Того взбесило, что дело передали федералам, и он нехотя сообщил о своих выводах. Один из них вел к проекту «Старших сестер», благодаря которому мы вышли на Каллиопу.
– Если стану ждать, они предоставят моей последней цели новую личность, и я никогда его не найду.
– Этого не произойдет. Во всяком случае, пока. Они будут использовать его как кошачью мяту, чтобы заманить тебя в ловушку.
Каллиопа стала такой тихой, что я подумал: не повесила ли она трубку?
– Не выходи из убежища, хорошо?
– Ладно. Хорошо. – Она звучала так же угрюмо, как и я, когда проказничал в детстве и отцы усаживали меня на три бесконечные минуты перед скучной кварцевой стеной для обдумывания ошибок.
– Дай трубку Грегори. Я бы хотел с ним поговорить.
– Зачем?
– Затем, что мне нужно его кое о чем спросить. – Раздражало, что она все еще относилась к нам с подозрением после всего, что мы для нее сделали, но люди, которых мы охраняли, обычно таковы. Благодарность проявлялась позже, когда до них доходило, как близко они находились к гибели.
– Спроси меня.
– Нет.
Она недовольно вздохнула.