– Твой отец действительно любил твою мать.

– Единственный человек, которого он когда-либо любил. Ну, кроме него самого.

Не отрывая взгляда от узорчатой стены, я вспомнила то, что Пабло сказал мне ранее.

– Полагаю, у вас много общего.

– У нас с ним нет ничего общего. Ничего. – Будь Пабло неоперенным, он бы потерял перо.

Вместо того чтобы тратить силы на опровержение его слов, я сказала:

– А вот и последний гость. Время для твоей речи.

– Наблюдательная.

– Нетерпеливая. – Я бросила на принца многозначительный взгляд, в ответ он посмотрел с не меньшим презрением. – Ты вошел в учетную запись своего телефонного провайдера?

– No pones el carro delante de los bueyes, mi sol[30].

Как я могла не забегать вперед? Ведь я не доверяла мужчине, с которым заключила сделку.

– Я обещал сделать это при тебе, и я сделаю. Точно так же как обещал тебе противоядие. – Он похлопал по нагрудному карману, словно доказывая, что пузырек находится там. – Но ты права. Время пришло. – Он потянулся за пиджаком.

Я не удержалась и отступила, что совершенно нелогично, поскольку, будь там пистолет, а не тюбик блеска для губ, близость стала бы единственным способом его обезоружить.

Пабло протянул мне тюбик.

– Как только я поблагодарю всех за то, что пришли, и объявлю, что моя невеста приготовила песню, нанеси его толстым слоем.

Мои пальцы крепко обхватили блеск, и я почувствовала облегчение оттого, что принц не настоял на том, чтобы самому нанести его на губы.

– За «Девушек Круга». – Он поднял свой нетронутый бокал с шампанским в тосте, но не выпил, затем повернулся, передал бокал одному из охранников и вернулся на помост, где его уже ждала женщина с микрофоном.

Когда рука в перчатке сомкнулась вокруг микрофона, моего бедра коснулась другая ладонь.