Но Керриган не растерялась. Ее тело застыло. Мысли прояснились. Вдруг все обрело смысл. Все стало понятным.

— Басем Никс, — тихо сказала Керриган.

— Да, — Эллерби впился в имя. — Он.

— Кто такой Басем Никс? — спросил Фордхэм.

Керриган молчала. Она все еще осознавала новость. Борец, которого она унизила в бою в Отходах, который назвал ее лэта и натравил на нее трех бандитов. Она не думала о нем с той ночи. Но она видела, как он смотрел на нее, назвав ее гадкой лэта. Он был расистом, и он верил, что она была ниже его, что она не заслуживала жить. Она видела эти взгляды у фейри, которые пытались убить ее пять лет назад.

Ненависть не имела смысла. Она просто была.

— Он… — Эллерби запнулся.

— Гангстер, — закончила за него Эллерби.

— Да. Он такой не из — за денег, — объяснил Эллерби, — а из — за его торговли с юга он быстро поднялся в ранге. Он разбогател, но не вложил их в землю. Общество Роу не примет его. У него дом в Риверфронте, где он держит Эвера.

— Там живут новые богачи в Кинкадии, — сказала Керриган. — Они не могут получить дома в Роу.

— Но почему он хочет тебя убить? — спросил Фордхэм.

— Он — расист, — просто сказала Керриган.

И это было правдой. Ему не нужен был другой повод хотеть ей смерти. То, что она его унизила, было последней каплей.

— Он ненавидит полуфейри, а я одолела его в бою в ночь церемонии открытия. Потому он и пошел к вам, Эллерби. Простите.

Фордхэм нахмурился.

— Это многое объясняет, но, думаю, чего — то еще не хватает. Чем он торгует?

Керриган пожала плечами.

— Не знаю. Я не спрашивала об этом.