Эль отнесется к случившемуся?

Но однажды он либо сам все вспомнит, либо ему расскажет кто-то

другой. Например, Айзен. Неизвестно, как Эль это воспримет. А я не

хочу, чтобы братья ссорились. Они и так не особо общаются.

– Ладно, ты прав, – сдалась я под натиском совести. – Это из-за

меня.

И все рассказала.

Про договор между Ортредом и Драмиэлем, пробуждение моей

драконицы, пленение Сильхарда, гнев короля, похищение и попытки

воскресить феникса. Про то, как кровь феникса убила во мне дракона.

И как сам феникс покинул меня, чтобы Айзен не стал отцеубийцей.

Тут я, конечно, слукавила. Фениксу было плевать, кем станет

Айзен. У него была другая цель. Он посчитал, что смерть слишком

легкое наказание для короля драконов. А вот жить немощным, неполноценным, не способным снова подняться в небо или

использовать магию – да, это была роскошная месть.

Правда, за возможность отомстить Сильх заплатил своей жизнью.

Эль слушал молча. За все время, пока я говорила, он не сдвинулся

с места. Только сжимал кулаки и вглядывался в противоположный

берег пруда. Его взгляд был таким пристальным, что от напряжения

глаза наполнились влагой. Слеза упала с ресниц на щеку, но он этого