Сама она тоже тощая, покрасят – сойдет.

– Подойдет.

– Марта, иди отсюда, – тут же велела Ирта. – Поговорим о цене, эрр?

Виталис в этот раз торговаться не стал. Речь шла о его карьере, тут из-за пары золотых свариться неуместно.

Ирта тоже торговалась без особого азарта. Марту она не любила, девка была на редкость подлая и мужиков держала своей готовностью на всё. То есть вообще на всё. Хоть втроем приходите и шесть лошадей с собой приводите, она все исполнит. Деньги Марта любила до одури, деньги, мужчин и пакостить. Последнее – тоже.

Не будь она такой хорошей шлюхой, давно б ее Ирта выгнала. Но последнее время Марта подсела на маковый сок, а это, если кто понимает, приговор. Дурман, такое дело…

Сначала расслабиться, потом постепенно пьешь все больше и больше, а потом… потом подыхаешь. Так что Марту Ирта уже списала, через год, может, через два та и так бы померла, да и пусть ее. Семьи у нее нет, детей нет, никто по этой гадине не заплачет. Не жалко.

Надо ее покрасить?

Да хоть бы и в зеленый цвет!

Ирта сейчас продумывала другое. Она тоже не была дурой, и вести из королевского дворца до нее доходили.

О пропаже королевы уже все судачили, а теперь Эрсону чернявая девка понадобилась? Тощая? И кареглазая? Да провалиться ей на этом самом месте… а сама не справится – Эрсон поможет. Удавит он ее, как только это дело провернет. Так что…

Жаль карьеру, конечно, но в таких случаях спасение одно.

Бежать.

Подальше и побыстрее. А для бегства нужны деньги, так что…

– Сто золотых! За такое сокровище меньше не возьму!

– С ума сошла!

– И мне ее еще красить, и одежду, наверное, нужна, какую скажете…

– Одежду пришлю.

– Ладно, тогда девяносто.

Сошлись на пятидесяти пяти, и Ирта довольно кивнула. Лишним тоже не будет.