Точно. Это шелк. И на нем не написано, а вышито.

Бертран аж задохнулся!

Это ж… это…

Для тех, кто понимает, это огромная ценность!!! Так раньше самое важное хранили, чтобы случись что, не размокли буквы, не поменялся смысл…

Сможет он свитки упихать в мешок?

Удавится, но упихает! Они и не особенно длинные, две палки длиной в локоть, на них накручены не слишком толстые полосы шелка.

Лучше он кое-что из одежды здесь оставит. Да чтобы он ТАКОЕ бросил!?

Никогда!!!

Свитки перекочевали в мешок, а старые штаны Бертрана из мешка. Жаль, но все не влезало.

Бертран выдохнул. Огляделся по сторонам… библиотека выглядела ужасно. Растерзанные книги, изуродованные переплеты, да и тайник взломанный…

Как же ему претило то, что он собирался сделать. Как же было тошно и тоскливо, и руки дрожали, словно у отца после недельного запоя. А выбора нет…

Кремень, огниво, искра… старый пергамент занимался неохотно. Но Бертран был в себе уверен. Что он – костров не разжигал, что ли?

Дождался момента, когда пламя разгорится как следует, когда его жадные язычки поползут к полкам, к другим книгам, бросил на библиотеку прощальный взгляд.

– Простите. Я бы никогда… так жизнь повернулась.

И рыбкой скользнул в вентиляционное отверстие.

Он успел удрать до того, как стража почуяла запах дыма, до того, как прибежали тушить… успел. И не узнал, что месть его свершилась примерно наполовину.

Вся библиотека не выгорела. Но и той половины, которую сжег мальчишка, хватило, чтобы тейн долго бесился. Погибли рукописи, которые нельзя было восстановить.

Погибли знания.

Не о святых, хотя и их жалко. О Многоликом. О двуипостасных и их обрядах. И это было невосполнимо. А еще необратимо сгорела та часть, в которой был тайник. Тейн даже не понял, что кто-то его предварительно ограбил – обшивка стен тоже выгорела начисто, Бертран же поджигал все рядом с тайником. Оставалось только локти себе кусать.

Лучше бы он отдал свитки брату Винсу или Томе в лабораторию! Лучше бы…