Глава 37. Киара

Мы проживаем две жизни: в одной мы созданы из плоти и костей, в другой – сотканы из воспоминаний.

Я поднялась на нетвердых ногах, не в силах встретиться взглядом с Джудом. Крепко обхватив себя руками, я пыталась найти опору, заземлиться, поскольку казалось, что я стою на краю обрыва во время шторма.

Ни у кого из нас не хватало духу заговорить.

За то короткое время, что пробыла с рыцарями, я уже видела смерть, но кончина Димитрия… боги. От одной только мысли о ней к горлу подкатывала желчь.

Пусть я знала этого человека недолго, но чувствовала его потерю. Я ощущала его отсутствие, как утрату клинка в арсенале. Но моя боль ничто по сравнению с болью Финна или Эмелии.

Финн потирал лицо, его глаза остекленели, белки покраснели, на щеках застыли следы от слез. Они с Димитрием были как братья.

Джуд не сводил с него взгляда, слегка покачиваясь, а затем поднял руку, молча раздумывая, не протянуть ли ее мужчине. Интересно, вспоминал ли он сейчас об Исайе? О том, как и сам потерял друга не менее ужасным образом.

Прежде чем Джуд успел поддаться порыву, Эмелия скользнула в объятия Финна, вцепившись в его рубашку.

– Он с ними, – мрачно заключила она дрожащим голосом. – Он снова со своей семьей.

Финн тяжело сглотнул.

– Но мы тоже были ему семьей, – выдавил он. По его щеке скатилась слеза. – Я… Он просто остановился. Почему он остановился? Он мог…

– Нет. – Эмелия взяла Финна за подбородок. – Он бы не справился, и он знал это. Димитрий понимал риск, когда соглашался на миссию. Он сам решил пойти с нами. – Вздохнув, она положила голову на грудь Финна. Он крепко обнял ее, обхватив руками за талию. Его тело сотрясалось от рыданий.

Джейк и Лиам склонили головы, и брат произнес тихую молитву. Я же смотрела на место, где был проход, и гнев просачивался сквозь мои поры.

Это несправедливо. Не то чтобы я ожидала от мира доброты – она не в его природе. Меня потрясало то, что мир, казалось, продолжал сбивать с ног тех, кто уже и так пережил больше положенного.

Джуд прочистил горло, его взгляд ожесточился, когда образ капитана взял верх.

– Мы должны идти дальше, – напомнил он, поморщившись от бездушных слов. У нас должно быть больше времени на скорбь, но такова наша реальность: время нам не союзник.