– Потому что она теперь моя.

– Она была моей первее, чем стала твоей!

Я удивляюсь сестре, она стала намного более открытой. Больше похожей на себя в детстве. Та девушка, которую я встретила несколько недель назад, была холодной, с меньшими эмоциями, но сейчас прежняя Айла появляется перед нами всё чаще. Самия хихикает в кулак, наблюдая за этой сценой ревности, а я чувствую себя трофеем в их словесной перепалке.

– А я стал Назари за два месяца до твоего рождения. – Рушан спокоен, как воды Теневого залива.

Айла замолкает, подсчитывая что-то в голове. Но, похоже, результат не вписывается в желаемый, и она уже использует пальцы на руках, сопоставляя цифры.

– Всё верно, мы были выбраны, когда Даяну, как и нам, исполнилось по четыре года, – поддерживает друга Самия. – Даян родился в последний месяц лета. Мы же стали Назари в начале осени, ещё за несколько месяцев до вашего рождения.

– С ними не поспоришь, сестра, – виновато улыбаюсь я Айле.

Та отмахивается от их слов, недовольная, что проиграла спор, и тащит нас с Самией к моей комнате. Я едва успеваю напоследок оглянуться на Рушана. Тот понимающе мне кивает.

– Раз уж мы здесь все вместе, то я хочу кое-что узнать, – говорю я, когда дверь в мою комнату закрывается и мы остаёмся втроём. – Я собиралась узнать у Самии, потому что, кажется, она знает, но, может, нет… но раз, Айла, ты тоже здесь…

– Ойро, – обрывает меня сестра, забираясь в одно из кресел в моей спальне, – ты хочешь узнать про настойку после ночи с мужчиной?

Я старшая из нас двоих, но в эти мгновения чувствую себя подростком. Пытаюсь не показывать своего смущения, однако горящие щёки меня выдают, и я прикладываю к ним холодные ладони.

– Я принесу тебе на всякий случай, – сочувственно улыбается мне Самия. – Для нас их делает Бенеша, хотя тебе и Айле они, скорее всего, не обязательны.

– Почему?

– Потому что мы вряд ли будем иметь детей, сестра, – Айла бросает это спокойно, и я не могу понять, это её расстраивает или радует, – такой уж род Илоса. Дети всегда рождались только у первого наследника. Остальным никогда не удавалось выносить или даже забеременеть. Да и у первого потомка рождается не больше двух детей.

Я рассеянно киваю, вспоминая рассказы Сероша, но всё равно уточняю у сестры:

– Откуда ты знаешь?

– Нашла в книгах и сверилась с нашим древом. Только наше поколение вышло особенным. Три ребёнка, – слабо улыбается Айла. – Бенеша также подтвердила, что это правда. Некоторые женщины в нашем роду предпринимали попытки всеми силами сохранить ребёнка, но из-за этого погибали они сами.