Шагая по сумрачным коридорам, я понимал, что тьма, окутавшая моё сердце после семейных трагедий, никуда не ушла, но в тот день у чёрного появились оттенки, а в стороне заполыхал обожаемый мной рассвет, до которого мне осталось подать рукой, и я направлялся к нему уверенным шагом.

Вместе с женой я получил и титул короля, но на деле Аара правила сама, а я, как и обещал, был тенью за её спиной, помогая советом и мечом. Так я взял фамилию Калануа.

Мои братья, Каид и Исар, поступили так же, взяв фамилии своих невест. Квинтилий и Эгеланн, чтобы больше соответствовать странам, во главе которых они встали. И только преданный Шейн, даже взяв в жены милую Иён, не сменил нашей семейной фамилии, доставшейся от отца. Райян Юн. Шейн так и оставил её при себе, как и Астару, сохранив всё в точности, как и было, будто ждал, что однажды… мы все одумаемся и захотим вернуться.

Яран умер через год, и я помог Ааре пройти через горькую утрату. Я выполнил все свои обещания, нагонял страх и жестоко разбирался со всеми, кто пытался зайти на нашу территорию. Аара же действительно дала моё имя нашей стране, подчеркнув, что здесь люди всегда находятся под моей защитой. И благодаря тому, что все четыре страны названы в честь каждого из Первых, люди с похожими Дарами начали стекаться поближе к своим основоположникам. Поэтому все, кто открывал у себя Дар Тьмы, тянулись к нам.

Из года в год с братьями я виделся всё реже, хотя внимательно следил за их судьбами.

Один раз я вмешался в политическую жизнь Каида, собственными руками убив заговорщиков против него. Я оставил доказательства их предательства и три вздёрнутых тела на дереве недалеко от дворца брата. Тем самым хотел вернуть долг и извиниться за то, что меня не было рядом, чтобы помочь отомстить убийцам отца. Возможно, я немного перестарался, оставляя мертвецов на всеобщее обозрение, потому что спустя месяц на границе пустыни наши разведчики нашли красноречивое послание от Каида.

Лопата, воткнутая в песок.

Дастан решил, что я рехнулся, когда согнулся от хохота. Я не забыл угрозу брата перекопать мою пустыню, хотя в тот раз к лопате добавили приказ явиться в Церу под видом вежливого приглашения на ужин.

Из-за возможных политических конфликтов между нашими странами я чаще приходил тайно. И не столько к Каиду, Шейну и Исару, сколько к своим племянникам и племянницам – чтобы поиграть с ними. А затем из теней наблюдал, как братья догадывались о моих визитах, замечая странные угощения и подарки. Они знали, что я жив и счастлив, и, я уверен, им этого было достаточно.