– Ох, я надеюсь, что ждут. Ведь два года уж прошло, – с грустью сказала Наила.

Рэндалл покрутил на пальце перстень, камень в котором иногда загорался синим светом, но больше не причинял боли.

– Уверен, что ждут.

Обняв Наилу еще раз, Рэндалл направился к воротам усадьбы.

Времени до отплытия было еще много, и он решил добраться до порта пешком. Из одежды взял с собой лишь небольшой узелок с чистым бельем и сменным комплектом и теплый плащ, который сшил на заказ. Он прибудет в Арден зимой, и поэтому позаботился о том, чтобы не околеть от холода.

У калитки его окликнул Маттео.

Рэндалл обернулся к мужчине, который шел к нему со стороны особняка, и невольно бросил взгляд на окна. В одном из них он заметил Сесиль. Она долго смотрела на него, а потом неуверенно помахала рукой и скрылась из виду. С того дня, когда он спас ее из лап пиратов и кровожадно убил Лимаса, ее влюбленность к нему сошла на нет. Видимо, поняла, что Рэндалл не был прекрасным добрым принцем, которого она создала в своем воображении.

Рэндалл усмехнулся, осознав, что с титулом она как раз таки угадала.

– Так и знал, что уйдешь не попрощавшись, – сказал Маттео, приблизившись к нему.

– Я попрощался со всеми вчера.

– И все же. Я решил проводить тебя хотя бы до городских ворот.

– Не надо утруждать себя, Маттео.

– Ты спас мою дочь, многому обучил моего сына. Думаю, у меня достаточно причин, чтобы продлить наше общение еще на часок. – Маттео улыбнулся, и они продолжили путь вдвоем.

Маритас еще не очнулся ото сна, но с разных концов города доносились крики петухов, встречающих рассвет. Когда они проходили мимо молочной лавки, где Наила часто покупала вкуснейшие сыры, на них зарычал сторожевой пес, который сидел на привязи рядом и охранял товар от воров. На нем был толстый ошейник, и Рэндалл инстинктивно провел рукой по шее, на которой остались шрамы от мозолей после длительного ношения железного ошейника в бойцовой арене.

Маттео это заметил.

– Надеюсь, со временем ты сможешь забыть годы, проведенные в том аду.

Перед глазами Рэндалла всплыл образ истекающего кровью Ахиги. Он никогда не сможет простить себя за смерть друга.

– Вряд ли такое забудется даже через десятки лет, – угрюмо ответил Рэндалл.

Между ними воцарилось неловкое молчание, но Маттео первым прервал его:

– Рэндалл, я должен тебе кое-что рассказать.