Рэндалл загадочно улыбнулся и, мягко сжав подбородок Авроры, поцеловал ее в губы, а затем отстранился и серьезно ответил:

– Начинай подготовку к нашей коронации.

* * *

На похоронах четвертого принца Юга собралась вся знать Фортиса.

Рэндалл искренне жалел, что здесь не было самого Тристана. Он бы умер со смеху, наблюдая за тем, как заходятся в истерических рыданиях те, кто всю жизнь презирал его и обливал помоями, называя самым недостойным из принцев Вейландов.

Рэндалл тоже играл свою роль. Он даже сумел пустить скупую слезу над гробом, в котором лежал узник из тюрьмы, где содержались одни из самых опасных преступников.

На похоронах присутствовали и Калеб с Ароном. По их поведению Рэндалл никак не мог понять, знают они правду или нет, но спрашивать не рискнул. При виде королевской четы его сердце екнуло от боли. С их последней встречи Алан словно постарел на десяток лет, а Мари… Потерять трех сыновей всего за несколько месяцев – испытание не под силу даже такой сильной женщине. Ее былые красота и стать исчезли бесследно, оставив лишь невзрачную тусклую тень.

Когда похороны завершились, Рэндалл заметил, что Мари не собирается уходить. Она подошла к свежей могиле Тристана. Всю церемонию она держалась стойко, безмолвно плакала, как и подобает истинной королеве. Но когда все разошлись, Мари приказала страже отдалиться на почтительное расстояние, чтобы ее никто не услышал, а потом рухнула на землю и громко разрыдалась, зарываясь пальцами во влажную после майской грозы землю.

Рэндалл стоял среди сиреневых кустов и ждал, пока она со слезами выплеснет всю свою боль и скорбь. Когда ее рыдания стихли, он вышел из укрытия, тихо приблизился к мачехе и присел рядом. Она покосилась на него, но даже не попыталась вытереть слезы или поправить растрепавшуюся прическу и съехавшую набок траурную вуаль.

– Все беды начались после твоего возвращения, – хриплым от слез голосом сказала Мари.

Рэндалл должен был возмутиться, но он понимал, что сломленный смертью детей родитель не способен мыслить здраво.

– Если вам легче от мысли, что я во всем виноват, можете даже проклинать меня, – равнодушно отозвался он. Он столько лет прожил с чувством вины и ненависти к самому себе, что чужие обвинения его больше не трогали.

– Я бы рада, Рэндалл. Вот только понимаю, что твоей вины нет. Лишь наша с Аланом.

Ее слова застали его врасплох, и Рэндалл изумленно уставился на женщину.

– Мы не сумели воспитать сыновей должным образом, и они стали врагами друг другу. Мои мальчики… – Ее голос понизился до дрожащего шепота. – Такая ужасная смерть постигла их всех, и Уилла, и Артура, и…