«Амрит раскрывается навстречу пустыни, как львиная пасть. Двадцать молочных башен стоят на страже города снаружи и еще двадцать стоят внутри, а замок Хару, окольцованный тремя реками, что мелеют от жары в месяц зноя, но наполняются до краев в месяц жатвы, возвышается над ними всеми. Жители Амрита носят львиные шкуры и шелк, и ни один странник не сыщет рис с куркумой сытнее и ароматнее, чем тот, что готовят на местном базаре», – так описывала город сама Дейрдре в «Памяти о пыли», и я помнила это описание наизусть, слово в слово. Даже невольно бормотала его под нос, когда перед нами отворились окованные железом врата первой крепостной стены и показались те самые молочные башни, действительно похожие на клыки зверя.

В Амрите было зелено и свежо: всюду распускались крупнолистные папоротники и журчали ручьи с фонтанами, вокруг которых выстраивались разноцветные дома из песчаника с плоскими крышами. Жалко, что я не успела рассмотреть остальное: нас тут же окружил ярловый хирд, разодетый в бронзово-оранжевые таблионы с секирами наперевес.

– Вещий стриж отправлен, драгоценная госпожа.

– Спасибо большое, Ясу.

– Не надо благодарностей, госпожа. Мой дом – ваш дом.

Теплый чай, заваренный из розовых лепестков, козьего молока и корицы, утолял жажду даже лучше, чем вода. Немудрено, что Ясу вручила мне чашу с ним в первую очередь, едва я уселась на пестром ковре ее личных чертогов. Витые колонны обступали нас полукругом, всюду развивались воздушные шторы из тафты, похожие на облака. К чаю подали ореховую нугу и баранину на косточках, и пока я выслушивала почти подробный доклад Ясу, тоже сидящей на полу в необычной для остальных туатов Круга манере, Солярис успел до последней крошки смести первое, а Кочевник – второе.

– Эй, а мне оставить?! – возмутилась Мелихор, только вернувшаяся из купален после меня.

От ее распаренной кожи исходил аромат дымных благовоний. Прямая челка и пепельные волосы вились на кончиках, и вся она наконец-то блистала свежестью и белизной. Даже одежда, одолженная Ясу, похожая на традиционную одежду Сердца – туника из ткани полупрозрачной, как стрекозиные крылья, с оголенными бедрами и плечами, – пришлась ей впору. На мне сей наряд смотрелся бы просто нелепо и висел мешком, поэтому я попросила самое закрытое и скромное из того, что было в сундуке Ясу – голубое платье-гандура, расшитое перламутром, какие носили в Амрите незамужние женщины, и обычные штаны под ним. Местная одежда, широкая и свободная, отлично пропускала воздух в жару и вдобавок оказалась невероятно удобной, как и деревянные сандалии, на которые я сменила стоптанные башмаки из кожи. Жаль, что такая обувь была совершенно непригодна для Дейрдре, где рыхлая и вязкая почва даже летом быстро затопит тебя по лодыжку.