– Хорошо, – согласился Селен на странность быстро. – Я не стану убивать его. Просто проучу, как он хотел проучить меня, дурак. Если сможет жить без крыльев – пусть живет.

– Стой, Селен!

И Селенит одним рывком вырвал Совиному Принцу крылья, потянув их на себя. Коричнево-рыжие перья, заляпанные кровью, взвились в воздух потоком ветра, и на землю упало то, что было и даром, и проклятьем. Следом, на живот, упал и сам Принц. Его котта мгновенно побагровела, прилипла к спине с торчащими на уровне лопаток костями и суставами, но Принц по-прежнему не плакал и не кричал. Он смеялся.

– Это стоило того, – прошептал он, перевернувшись и взглянув на обескураженного Селена снизу вверх. – Умереть, чтоб понять тебя и превратить в настоящее ничто.

Крылья, тяжело опустившиеся на землю, как два тканевых лоскута, вдруг снова раскрылись сами собой. Они поднялись, подхваченные тем самым ветром, и зажали Селена между собой, заточив его в клетку из перьев и нарушенного алога. Прямо посреди Кристального пика образовался кокон, неподвижный, как камень, и не пропускающий сквозь себя ни голос Селена, ни его червивое сознание, жаждущее снова соединиться с моим. План Совиного Принца, – истинный план, приведший меня сюда, – был исполнен.

Оказывается, Волчья Госпожа говорила правду – никакие они не боги. Они сиды. И умирали они подобно сидам. Мои руки наполнились кровью Принца, такой же красной и теплой, как у людей, и не было в тот момент никакой разницы между ним и мной, не считая острых кончиков ушей, выглядывающих из-под маски. Его пепельно-синие губы, потрескавшиеся от сухости, выглядывали из-под нее тоже. Маска словно отошла от его лица, крепления ослабли, и впервые сквозь прорези на меня смотрела не тьма, а обычные глаза. Зеленые с голубыми вкраплениями. Человеческие.

Ни слова не сорвалось с моих уст – только беззвучные рыдания. Я села рядом, склонила голову в раскаянии, и пальцы Принца, испачканные, запутались в моих распустившихся волосах, что укрыли его красно-медовым одеялом.

– То, что он с тобою сделать хочет, сделай с ним, – выдавил он, истекая последними каплями крови, расползающейся под ним бесформенным пятном до самой кромки леса. – Он от тебя неотделим. Чтоб раз и навсегда покончить с пустотой нутра, он должен…

Совиный Принц так и не договорил, сколько бы я не сидела над ним, роняя слезы на потускневшие драгоценности пурпурно-оранжевых одежд. Грудь его замерла, пальцы соскользнули с моих волос, а растекшаяся кровь впиталась в корневища кристальных деревьев. Листья их тут же окрасились в красный, как листья Рубинового леса. Совиный Принц был юн и прекрасен, с прямым заостренным носом, большими глазами в обрамлении золотых, как волосы, ресниц, и с очаровательными ямочками на округлых щеках. Волчья Госпожа сняла с него маску, и вместе с подошедшим Солярисом мы стали первыми и единственными на всем белом свете, кто узрел истинный лик бога мудрости, искусства и воров.