— Ну ты и сволочь. — Я плелся следом за Андрисом, покидая замок через один из черных ходов, и никак не мог перестать корить его. — Мог дать мне еще минутку. У меня все было на мази…

— Хр… др… — неразборчиво ответил Геррард, взмахом руки открывая нам тайный проход между кустами роз.

— Сам, значит, успел увлечь сестрёнку Айгари, да так, что она на правила начхала! — продолжал я. — Она в тебя впилась как клещ, даже забыв упасть в обморок при виде моего отца. Что ты сделал? Пообещал ей снять проклятье? Нажал на какую-то точку на теле? Или ментально приворожил? Колись, дружище!

Геррард что-то прокряхтел, не сбавляя шага и не оборачиваясь.

Теперь нам приходилось идти через дикий сад к западным воротам. Я с удивлением осмотрелся: никогда не был в этой части двора, и, что особенно странно, даже в голову не приходило побывать.

Андрис остановился, прочертил на земле что-то пальцем и проговорил заклинание — заросли очередных кустов выше меня ростом нехотя расплелись, пропуская нас дальше.

— Какое милое место, — поделился впечатлениями я. — Ни птиц не слышно, ни людей…

— Здесь не бывает нога человека, — наконец разборчиво ответил советник. — Да и животные предпочитают обходить западную часть замка стороной.

— Есть еще что-то, чего я не знаю? — спросил я, начиная злиться. В собственных владениях меня заставили оставаться в неведении, как дитя малое.

— Проще начать с того, что знаешь, — хмыкнул Андрис, — и тогда потихоньку приоткрывать завесу тайн…

— Что?! — Я попытался идти быстрей, но снова чуть не упал, зацепившись за корягу. — Да мать твою! Что за пытка эта одежда в монашеском стиле!

— Налево! — скомандовал Андрис, исчезая за зарослями очередной буйной растительности.

Осторожно ступая следом и проклиная Марианну Айгари за выбор обуви, из-за которой мне вот-вот грозил вывих, я на миг остановился и посмотрел назад. Замок все так же стоял в отдалении, молчаливо взирая в вечность. Удастся ли нам повернуть время вспять или нет — неважно, он останется здесь незыблемым напоминанием о вещах, которые остаются постоянными несмотря ни на что.

— Надеюсь, ещё увидимся, — зачем-то сказал я, обращаясь к этой бездушной вековой груде камней, будто она могла меня слышать или понимать.

Но стоило отвернуться, как раздался звон колоколов, возвещающих о беде. На миг почудилось, будто это замок ответил единственным возможным способом, выразив так свою тревогу за меня, за будущее Буджерсов, за все…

Глупость, конечно! Откуда только берется подобная чушь в голове? Наверняка это влияние тела, в котором я вынужденно поселился: мозги-то в нем остались девичьи, вот и мерещится всякая ерунда!