Я сложила руки на груди, с трудом удерживаясь, чтобы не отшатнуться.

— Пойму почему ты мне изменял? Или пойму то, что ты предложил половину денег за аборт? Или то, что если я оставлю ребенка, ты будешь «воскресным папой»? Так и быть. Как величайшая милость.

— Постой, все не так, котеночек! — он все-таки сделал этот шаг и положил ладони мне на плечи. — Понимаешь… это очень тяжело сказать… Но надо было сразу. Ты… ты была моей первой. Женщиной.

— Что?!

— Да, да! До тебя у меня были школьные подружки, мы только целовались, а настоящая была всего одна, моя бывшая, помнишь, я тебе рассказывал? — зачастил он, словно боясь, что я уйду, не дослушав. — Она хранила свою девственность, и я ей не изменял. И тебе не изменял, котеночек! Но ты пойми, мне двадцать один! Мне хочется попробовать разное! Самое время, когда еще!

— Ну так… пробуй, — я повела плечами, стряхивая его руки, но он даже не заметил этого, взъерошил волосы, нервно выдыхая и глядя на меня глазами котика из «Шрека». — Ты теперь свободен.

— Нет, котеночек, нет! — в голосе было практически отчаяние. — Мне не нужен никто, кроме тебя! Но ты пойми, пожалуйста, как мне было обидно! У всех парней была куча баб, даже у тебя опыта больше, один я какой-то лох!

— Да уж… — я криво усмехнулась.

Это он еще про Стаса не знает.

Но мысль интересная. То есть, ему надо было сбегать «сравнять счет», чтобы чувствовать себя уверенно в наших отношениях?

— Котеночек… — начал Артем, но тут мимо пробежали две работницы кейтеринга, и он замолк, замерев на половине жеста, ожидая, пока они выйдут из дома.

Я воспользовалась паузой, открыла мессенджер и отстучала ответ Стасу:

Я: «А ты настолько боишься журналистов, что все твои слова «нужна даже с чужим ребенком» сразу ничего не стоят?»

— Котеночек, послушай! — продолжил Артем так же страстно, словно все это время так и держал свою речь на паузе. — Это действительно дурацкая причина, но что мне было делать? Хочется же всего попробовать, а ты такая идеальная, что тебя было невозможно упустить. Вот и крутился, как мог.

— Бедненький.

— А с абортом… ну я просто переволновался, пойми меня! Ты же сама испугалась, согласись! У меня появилось время подумать и я все осознал, — он шагнул ближе и сгреб меня за плечи одной рукой, прижимая к себе. — Все случилось слишком неожиданно, а теперь мы остыли и можем разобраться спокойно. Котеночек, дай же нам шанс, прошу!

Я подняла к нему лицо, вглядываясь в такие искренние глаза.