— В клуб езжай. — Снова откинулся на спинку и уже до самого клуба молчал, почти до боли сжав челюсть. Он и сам не верил, что такое возможно. Не видеть человека, не слышать и при этом постоянно думать о нем. Ведь прошло уже почти два года…

Два года этой невыносимой боли. Но самое интересное, что никому ничего не обещал, слова никому не давал, а к Дарье не то, что близко не подходил, а даже запретил себе о ней справки наводить. Единственное, о чем знал, это то, что уехала. И то, Крымов просветил. И все…

С тех пор так и живет, как в каком-то наваждении. То ли сон, то ли явь. Работа до изнеможения, коньяк, когда уже кажется в глотку не лезет и девочки, лиц и имен которых не различаешь. Вряд ли это можно назвать жизнью. Но держаться можно. Хотя иногда казалось, что совсем невмоготу. Что-то сродни ломке… Что там Крымов говорил тогда ему. Мол все, это предел. Неет… Он ошибался, сильно ошибался. Вот сейчас предел… Под самое горлышко…

Утром Виктор пораньше приехал в офис, чтобы можно было спокойно поговорить с Лизой. Конечно, это было для него не характерно. Раньше он бы и не вспомнил о том, что произошло ночью. Да что говорить, раньше он наверняка бы и не остановился. Возможно, общение с Дарьей все-таки повлияло на него.

Лиза как всегда была уже на рабочем месте.

— Виктор Николаевич, можно? — Помощница чувствовала себя сковано, появившись на пороге его кабинета, когда он ее вызвал. И она догадывалась, о чем Виктор хочет поговорить с ней.

— Да, заходи, садись.

Видно было, что хозяин кабинета тоже не в своей тарелке. Он немного помолчал, как бы собираясь с мыслями, и все же решился:

— В общем, еще раз хочу извиниться за вчерашнее. Даю слово, больше такого не повторится. — Проговорил и выдохнул. Он сам не верил, что сделал это. Извиняться перед женщиной ему редко приходится, а уж перед своей помощницей и подавно. Но Виктор считал, что Лиза этого заслуживает. Правда потом все же не удержался от замечания:

— Ну ты тоже… — он сделал еще одну небольшую паузу, пытаясь подобрать слова. — Надо все-таки иметь чувство самосохранения. Видишь, мужик пьяный, какого черта, подходишь? — Блин, куда-то его уже не туда заносит. Хотел извиниться, а получилось, стал ей же выговаривать.

Лиза, пока он говорил, сидела с опущенной головой. А потом неожиданно вскинула на него свой взгляд и произнесла то, чего он совсем не ожидал услышать:

— Я сама этого хотела и вам не за что извиняться.

Виктор сглотнул и расслабил галстук. Не ожидал он таких откровений. Лиза всегда была очень сдержанна, и он ее за это ценил. Но, по-видимому, сегодня у ее сдержанности был выходной. И следующее ее признание только подтвердило это: