— Я вас люблю. И вы это знаете, — добавила она, не дав ему опомниться.

Да уж. Он конечно об этом догадывался, но когда это произносят вслух, воспринимаешь, как-то по-другому. А он то думал, что его в жизни уже ничем нельзя смутить.

Виктор поднялся и, отвернувшись, подошел к окну, засунув, по обыкновению, руки в карманы брюк, потому что был не в силах выносить этот взгляд.

— Ты это брось, нашла в кого влюбляться. Я уже старый. Вон уже седина лезет. А ты красивая девушка. Тебе нужен молодой человек, под стать тебе, — проговорил он, чуть повернув голову, понимая, увещевание получилось довольно неуклюжим.

Лиза смущалась, конечно, но по какой-то неведомой ему причине, решила сейчас идти до конца.

— Мне никто кроме вас не нужен, — произнесла она тихо, но в тоже время твердо. — Вы, наверное, уволите меня теперь, но я рада, что вам это сказала. И вы не старый… — На этих словах она снова опустила голову.

Виктор пытался подобрать слова, но у него было абсолютно пусто в голове. Никогда он еще так глупо себя не чувствовал. Так и не придумав ничего путного, произнес немного грубовато:

— Ладно, иди. И выбрось всю эту глупость из головы. Неподходящий ты выбрала объект для воздыханий. — Виктор очевидно старался. Но, похоже, на Лизу его слова не произвели впечатления. Она поднялась и направилась к выходу. И уже взявшись за ручку двери, вдруг обернулась.

— А если бы вам кто-нибудь посоветовал выкинуть ее из головы? Вы бы послушались? — неожиданно спросила она. Прозвучало довольно дерзко, но в тоже время, в самую точку. Только вот признаваться в этом Виктор не собирался. Он подошел к столу и посмотрел на нее исподлобья. Пауза затянулась, но потом он все же проговорил:

— Иди Лиза, у нас очень много дел.

А ей и не требовалось ответа, она и без того все прекрасно понимала.

Когда дверь за помощницей закрылась, Виктор не удержался и закурил, сев при этом за стол. Он вдруг подумал, что побывал сейчас на месте Дарьи. А ведь раньше даже не задумывался, каково ей было. Виктор так хотел, чтобы она хоть раз посмотрела на него по-другому, вот как Лиза на него смотрела. Злился, совершил массу ошибок, только что головой не бился об стену. В общем, совсем дурной стал. Он прекрасно это понимал. Себя доводил, но больше конечно Дарье досталось, а что толку. Это было просто невозможно, также, как невозможно, чтобы он посмотрел так на свою помощницу. Если внутри пусто, откуда же этому взгляду взяться.

Особенно его бесил ее жалостливый, сочувствующий взгляд. Ну как же, на самого Собинова так смотреть. Как Дарья только посмела. И только теперь до него дошло, а как собственно можно еще в такой ситуации смотреть. Когда Лиза призналась ему в любви, ничего, кроме сочувствия он ей не мог предложить…