– Здесь занято, – сообщили мне на ухо.

– Подвинешься… – Я попыталась отстраниться. Тщетно. Места просто не было. – А чего ты тут прячешься? С охотниками знакомиться не хочешь?

– Не очень, – ухмыльнулся Лейман. – Вряд ли кто-нибудь из местных щас-покомандую-блондинов скажет, что я ему нравлюсь.

Ой… Так он с самого начала наблюдает за происходящим? И все-все видел и слышал?

– Как я их, а? – вырвалось поневоле. – Круто-круто-круто?..

– Я буду прокручивать этот момент в голове вечно! И давиться завистью.

Я хихикнула в ладонь, отвернулась к поляне. Охотники в нескольких метрах от нас в очередной раз сцепились с Тенями, голоса звучали отчетливее. Но почему-то было уже совсем не интересно.

– Может, пойдем отсюда? – спросила я тихо.

Закрутившаяся под ногами воронка взметнула к кронам клубы дыма, нас окутало порталом, и все исчезло.

Глава 24. Еще раз, с чувством

Глава 24. Еще раз, с чувством

Тьму рассеяла голубоватая подсветка огромного аквариума. Золотые рыбки сновали в разрушенном замке, кружились в воздушных пузырьках на фоне оранжевого ядерного гриба. Рядом, у кресла, робот из лего таращился из-под заломленного края кружевной шляпки. Надо же, я и ее к Лейману в комнату перетащила… За башенкой из ароматических свечей розовый заяц охранял шкатулку с сережками – из плюшевой лапы торчала заколка в форме шпаги. Кажется, мои вещи идеально вписались в дизайн! И забирать как-то неловко…

Интересно, где остальное? Видимо, спрятал. Хозяйственный.

И еще я сразу поняла: что-то со мной не так. Сосредоточилась, прислушалась к себе. Глубоко внутри ворочались светлые сгустки, а вот темная энергия разливалась незыблемым заледеневшим озером. Как ни старалась – не могла ее почувствовать.

– Блок! – разочарованно выпалила я. – Он вернулся.

– На твое счастье, – ничуть не проникся Лейман. – Можешь чихать и не бояться, что снесешь пару стен. Перепланировка в мамины планы вроде не входила.

Конечно, он прав. Но все равно обидно. Словно впустили в пряничный домик, позволив откусить от всего по крошечному кусочку, а потом выставили за дверь. Может быть, если я попрошу Эфа научить меня всему и буду очень стараться, он уберет блок насовсем? Поговорю с ним завтра же. И об этом, и обо всем остальном!

Лейман зажег ночную лампу на тумбочке. Рассеянный свет выхватил часы, показывающие десять вечера, и странное заскорузлое пятно на его черной рубашке. Чуть выше груди ткань разошлась, и сквозь кривую прореху проглядывало что-то темно-бордовое, вздувшееся…

– Тяжелы бывают будни дрессировщика, – усмехнулся он, перехватив мой взгляд. – Ничего серьезного.