К тому времени, когда он наконец ухитрился развязать узел, се юбки задрались до середины бедра; оба они тяжело дышали. Он снял атласную ленту с ноги Клер и протянул ей.

— Вот, держите.

— Позвольте, я завяжу ее рядом с первой, — хрипло проговорила она.

Он поднял руку, и Клер обвила вокруг его запястья вторую подвязку.

Их взгляды встретились. Вид у нее был восхитительно томный и доступный, и Никлас подумал: может, сейчас самое время потребовать свой сегодняшний поцелуй?

Она избавила его от необходимости решать, когда сама наклонилась, припала к его рту своими раскрытыми горячими губами. Ее уста были сладостны, как дикий мед.

Он сидел, опустившись на пятки, по когда она поцеловала его, выпрямился и вдруг оказался между ее ногами. Ее юбки, шурша, смялись, когда он обнял ее за талию. Клер начала гладить его волосы, все больше и больше склоняясь вперед, пока внезапно не соскочила с края стула и не соскользнула на пол. Так они оказались на ковре, в объятиях друг друга, и оба засмеялись над своим более чем щекотливым положением.

Когда смех стих, Никлас почувствовал жар ее тела, прижатого к его чреслам. Он уже собрался поцеловать се опять, по Клер вдруг подняла взор и сказала:

— Вы готовы к следующей партии? Его руки стиснули ее плечи.

— Я готов к совсем другой игре.

— Как, неужели вы не хотите узнать, чем закончится эта? — лукаво проговорила Клер, сопровождая свой вопрос обольстительной улыбкой, подобной той, которой Ева, должно быть, совращала Адама.

Он натянуто засмеялся и с трудом оторвался от нее. Мало того, что Клер наконец-то дала волю своей природной чувственности, оказалось, она еще и инстинктивно понимает, что, если оттянуть утоление страсти, это придаст конечному наслаждению еще большую остроту! Никлас восхищался тем, что она явила в этом деле столько ума, — однако он был бы совсем не против, если бы в определенные моменты этого самого ума у нее было поменьше. Поднявшись на ноги, он помог встать и ей.

— Я готов, если вы еще помните, чья сейчас очередь. Она залилась смехом.

— По-моему, моя.

Игрок, начинающий партию, чаще всего и выигрывает ее, что подтвердилось и в этот раз. Клер выиграла, и Никласу пришлось лишиться, исподней сорочки.

Когда он стащил се с себя через голову, пальцы Клер судорожно стиснули кий. Не отрывая глаз от его обнаженной груди, она сказала:

— Мы не сможем долго продолжать эту игру — на нас обоих осталось слишком мало одежды.

— Скоро и вовсе ничего не останется, — весело согласился он.

Теперь была его очередь начинать партию. Неудачный отскок шара от борта — и инициатива перешла к Клер, однако ей тоже не сопутствовала удача.