Когда шнуровка корсета была наконец распущена, он стянул с ее плеч узкие бретельки, потом просунул руки у нее под мышками и обхватил ладонями ее груди. Ее соски под тончайшей тканью сорочки тут же напряглись. Когда он погладил их подушечками больших пальцев, Клер втянула ртом воздух и затаила дыхание. А потом, ни мгновения не колеблясь, слегка подвинулась назад, так что все изгибы ее тела оказались прижатыми к его телу.

B тут все его самообладание рассыпалось в прах. Схватив Клер за талию, Никлас повернул се, поднял и посадил на край бильярда так, что их лица оказались па одном уровне. Он поцеловал ее с пожирающей страстью, и она ответила ему с не меньшим пылом. Опьяненный желанием, он втиснулся между ее ног и начал ласкать ее бедра, задирая подол ее нижней сорочки все выше.

Вдруг, к его несказанному изумлению, рука Клер скользнула вниз по его груди и животу. Когда ее пальцы неуверенно сомкнулись вокруг его разгоряченной плоти, он едва не взорвался. Уже совершенно не владея собой, он опрокинул ее на спину, так что она оказалась лежащей навзничь па бильярдном столе. Ложась на нее, он не думал ни о чем, кроме того, что надо поскорее снять все еще разделяющую их одежду.

— Хватит, Никлас! — внезапно сказала она. И, повысив голос, добавила: — Сейчас же перестань.

Он замер и попытался сосредоточить свой затуманенный вожделением взгляд на ее лице.

— Господи, Клариссима, только не сейчас, — хрипло проговорил он — Дай мне показать тебе…

На лице ее отразилось смятение чувств, однако в голосе не было сомнения:

— Хватит! Сегодняшний поцелуй окончен. Его точно парализовало: он не мог ни завершить начатое, ни отодвинуться от нее. В напряженной тишине с особой ясностью послышался бой часов, стоящих в гостиной. Один, два, три…

Двенадцать. Ликуя, он сказал:

— Полночь. Начался новый день, Клариссима. Время для следующего поцелуя.

И, наклонившись, жадными губами прильнул к ее груди.

Глава 21

Глава 21

Клер пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы приказать Никласу остановиться, но на большее ее уже не хватило. Остатки ее сопротивления окончательно рухнули, когда его горячие губы припали к ее груди, перенеся се в иной, волшебный мир. Она молча выгнула спину, прижимаясь к нему еще теснее и уже не помня, отчего она хотела положить этому конец, потому что теперь у нее не было иной воли, кроме желания.

Никлас стянул бретельку сорочки с се плеча и начал целовать вторую грудь; теперь его губы касались уже ее обнаженной плоти, а не тонкой материи сорочки. Клер лихорадочно гладила его обнаженную спину, сжимая и разжимая перекатывающиеся под кожей мышцы. Его руки проложили огненную дорожку вниз, к потаенному месту между ее бедрами. Когда он коснулся его. Клер застонала и замотала головой, потому что у нее не было слов, чтобы выразить все неистовство сжигающей ее страсти.