А он продолжал — идиот в кубе!

       — Неужели ты готова сделать Любе больно из-за личной тяги к красивой жизни? Сколько он на тебя тратит? Уверен, меньше, чем на других баб.

       — Вопрос настоящего бухгалтера, да? Ты сменил работу? Нет?

       Каменцев молчал, но пронзительных наглых глаз не опускал. Я чувствовала, что начинаю идти красными пятнами.

       — Хочешь, сам у него спроси? Если не боишься в морду получить, — я уже просто не знала, что говорить в этой бредовой ситуации. — Я не считаю, но у него явно имеется распечатка с визы. Сомневаюсь, правда, что он будет тебе показывать… Кирилл, тебе самому не смешно?

       — Над чем я должен смеяться? Над тем, что ты вдруг решила заработать не головой?

       Козел… Но защищаться не хочется, вот совсем не хочется.

       — Ты не такая была раньше, когда я с пеной у рта защищал тебя перед матерью, когда та говорила, что тебе нужен не я, а возможность зацепиться в Питере. Теперь ищешь нового дурака? Только всех дураков восемнадцатилетние расхватали. На таких дур, как ты, только козлы остались. Наиграется и бросит, вот увидишь… Только он еще и Любой поиграет. У тебя совесть вообще есть?

       Это вопрос, да? Давайте спорить о вкусе ананасов с теми, кто их ел. О совести заговорил…

       — Уходи, Кирилл. Просто встань и уйди…