Стало совсем неприятно. Даже мягкое кресло задеревенело. Надо было раньше сказать про билеты.
— Не надо мне ничего возвращать. Это в счёт билетов. Я пойду с дочкой. Я вообще не любитель застолий. Просто Лии хотела помочь.
— Теперь помогаете мне. Спасибо. У меня приятель заболел, а он театр у детишек ведёт. Школьная дружба обязывает. А сегодня утром и его жена свалилась с температурой. Я был в панике. Новый год же не может не наступить до подснежников?
И улыбнулся он совсем по-детски, а мне захотелось проскрипеть голосом бабушки Пельтцер, но вышло только своим:
— Как сказать. Мне однажды прислали договор от тридцать первого ноября. Он прошёл через трёх человек и никто не заметил.
— А вы самая у нас глазастая, Елизавета, получается?
Интересно, а существует бритва для языка? Чтобы все пупырышки сбрить, а то он у ГАВа бычий, с пупырышками… Впрочем, наш молодой человек нервничает — иначе не стал бы засучивать у свитера рукава, когда под ними рубашка с длинными рукавами…
— Я просто знаю, сколько дней в году. Я не королева…
— Вы — Снегурочка…
Дурочка, на что меня Лия подписала!