— Я тебе ещё один секрет открою.

Реза улыбался, и она попыталась улыбнуться в ответ.

— У меня сегодня день рождения. Потому я хотел, чтобы ты была рядом.

Что? Сусанна еле сдержалась, чтобы не закричать вопрос вслух.

— Я не прошу никакого подарка. Ты не думай. Просто я никогда не отмечаю его. Мой отец боялся считать мои годы, потому что считал каждый прожитый мною день. А тут я решил, что хоть один раз я должен задуть свечки… Возможно, в первый и последний раз. Ты так не думаешь? — Сусанна судорожно кивнула. — Аббас и Латифа бы не согласились, отец их выдрессировал. Но при тебе они будут покладистыми.

Сусанна вновь кивнула.

— Я могу спечь торт.

— Спеки.

Реза улыбался, и Сусанне впервые не захотелось спрятаться от его улыбки.

— Ты хочешь, чтобы я сделала следующий шаг?

Лицо его в миг стало серьёзным.

— Я же сказал, что не беру чужое. Не смей ещё раз предлагать мне себя.

Сусанна сжала губы. Дура, ты можешь нормально строить фразы?!

— Я говорила про продолжение книги, — пролепетала она, чувствуя, как его пальцы скользнули с талии под грудь.

— Тебе понравилось моё продолжение?

— Да, — и она не врала. Его продолжение оказалось очень органичным. — Я именно таким и видела фараона. Вернее Райю… Вернее… Я запуталась…

— Это нормально. Это более чем нормально. Любовь — слишком странная непредсказуемая игра… Однако у тебя изначально в роман заложена неверная идея любви. Это в эпоху сентиментализма решили, что в любви нужно обязательно страдать, и пошло-поехало… Любовные треугольники, жертвы и так далее и тому подобное… Египтяне слишком любили жизнь, чтобы тратить её на страдания. Любовь должна нести свет и радость, а не отчаяние, потому что-то, что ты имеешь в жизни, ты уносишь с собой в вечность.

— А если любовь запретная?

— Запретной любви не бывает. Это снова выдумки современного общества.

— Но жрица Хатор и фараон…