Только договорить Сусанна не успела. Реза поднялся с её колен и скинул плед.

— А с чего ты взяла, что у них любовь? Нен-Нуфер постоянно думает о Райе лишь потому, что он первым поцеловал её. Вот и всё. Если бы ты позволила Пентауру поцеловать её, она бы тут же забыла Райю… Ну, помнила, конечно, — усмехнулся он тут же, — но уже просто потому, что он первый, а не потому что он единственный. Короче, она бы перестала им бредить.

— Я не согласна.

— Потому что ты не египтянка, но ты женщина. Ну скажи — ты ведь помнишь свой первый поцелуй, потому что это было в диковинку, но это не значит, что ты не хочешь получить следующий от совершенно другого мужчины. Ну? Разве не правда?

Только бы не облизать губы! Только бы не покраснеть!

— Я не могу ответить, потому что у меня не было первого поцелуя.

Фу, Суслик, ты это сказала!

И Реза сразу откинулся на противоположную ручку дивана.

— У вас в России что, парни слепые?

— Нет, — Сусанна перебрала в голове весь словарный запас. — Просто у нас девчонки зрячие. И я… Я не бываю в местах, где целуются просто так.

Реза кивнул и прошептал:

— У Лавры очень красивый некрополь…

И тут Сусанна поняла, что вспыхнула, потому что Реза закрыл лицо ладонями, но она и так видела, как смех сотрясает его плечи.

— Я не хотел… Извини… Больше не буду. Ты собиралась дать фараону ответ?

Реза отнял от лица руки — как же быстро он надевает непроницаемую маску, а ведь хохотал, кажется, от души… Души у него нет, Суслик! Люди, которые одной ногой в могиле, так беззаботно себя не ведут. Он тебе либо врёт, либо… Никакого «либо„нет! Он уже привык к тому, что умрёт. Что тут странного? Да всё странно, Суслик, всё… Хватит! Есть вещи, о которых не стоит думать слишком много. А стоило бы подумать! Например, о паспорте! Пусть о нём думает Аббас. Здесь есть один здравомыслящий человек. Этого более чем достаточно!

Сусанна набрала в лёгкие воздуха…

— May peace be with you…

— And also with you, — перебил Реза.

Сусанна опустила глаза. Почему от его взгляда бросает в дрожь?

— Фараон не позволит ей обратиться к себе, как к царевичу Райе, понимаешь?