Нет, он её всё же уговорит. Смонтирует хорошенькое видео, покажет его Ксюшке, она впечатлится и согласится на вариант с запиской.

Надо только подождать… часов двенадцать как минимум. Пусть отойдёт, включит мозги, и тогда сама поймёт — лучше так, чем если батя узнает, что она трахалась с Андреем.

Так она по крайней мере точно останется жива.

* * *

Ксюша не помнила, как доехала до дома. Но заходить не стала — незачем тревожить Инну Васильевну. Уселась во дворе, забравшись на одну из скамеек с ногами — так и сидела, почти не двигаясь и ни о чём не думая.

Чем больше проходило времени, тем сильнее на Ксюшу накатывала слабость. Из головы словно мозги вынули, заменив их каким-то желе. А еще ей было дико жарко, хотя на улице жарко совсем не было, и Ксюша чувствовала, что сильно потеет — пот стекал по лбу и спине, чертя на коже мокрые и солёные дорожки.

Словно её тело оплакивало то, что с ней произошло.

Но противнее всего было между ног. От мыслей о том, что там недавно побывал член Андрея, у Ксюши внутри всё саднило. И тошнило очень сильно.

Она просидела так — на скамейке, сжавшись почти в позу эмбриона — до самой темноты. И когда на небе начали проявляться первые звёзды, а в воздухе запахло осенью, приняла окончательное решение.

Наверное, ей действительно здесь не место. Странно, что она раньше этого не понимала. Ведь этот город отталкивал её с самого начала.

А там, в Чебоксарах, остались мама и папа. И от острого желания увидеть их — их обоих — Ксюша чуть не расплакалась.

Она могла увидеть только кресты на могилах. И поговорить только с ними. Но… пусть так. Может, ей станет легче? Хотя бы немного.

— А где Ксюшка? — спросила Настя с удивлением, когда Андрей постучался к ней в комнату, чтобы попрощаться. — И почему ты такой… расцарапанный? Не получилось у тебя ничего, да?

— Пока да, — он усмехнулся, кивая, — но, как говорится, ещё не вечер. Ты, Настёна, не волнуйся, не будет у тебя мачехи.

— Да я… — она запнулась, но всё же продолжила: — Не так чтобы уж очень сильно не хочу теперь… Ксюшка хорошая. И папа такой счастливый… А мама знаешь, что говорила перед смертью? Что я не должна сердиться, если у папы появится другая женщина. Мужчине нужна женщина, почти как ребёнку мама.

— Интересное сравнение, — сказал Андрей насмешливо. — Ребёнок — это, значит, батя. А Ксюшка — мама. Забавно, забавно.

— Ты иногда бываешь очень противным, — поморщилась Настя. — И вредным.