Подслушивать нехорошо, но я должна знать, что задумал Ахарат.

02

02

— Тата, Тата… — ворчит Ахарат. — Мы же обо всем договорились. Зачем себя изводишь?

— Я переживаю, хабиби. Ты же знаешь, Тамила воспитывалась иначе, — робко возражает мама.

— К сожалению, это так, — перебивает ее отчим. — Будь она моей дочерью, она уже была бы счастливой женой уважаемого человека.

— А если ее счастье не в замужестве?

— В чем же тогда, Тата? Сколько можно об этом говорить?

Скрипит кровать. Я слышу шаги, а потом голос Ахарата раздается совсем рядом. Я прилипаю к стене под окном. Упаси аллах, заметит меня — крику будет на весь дом.

— В чем ее счастье, Тата? Тамила жила, как хотела. Получила высшее образование, работала, встречалась с мужчинами. И где она теперь? Под маминым крылом, зализывает раны. Чего она добилась своей самостоятельностью? Здоровье угробила, карьера не удалась. Ни семьи, ни детей.

— Хабиби, ты же знаешь… Тами отказалась нарушать закон, поэтому…

— Да, да… Знаю. Я ни в чем не виню твою дочь. Даже в том, что она не сохранила себя для мужа. Но будь она моей дочерью, этого не случилось бы.

Крепко зажмуриваюсь и закрываю ладонью рот, чтобы не закричать. Если бы Ахарат знал, как он прав! И как бы я хотела, чтобы он был рядом, когда все произошло. Он смог бы меня защитить!

— Тами очень благодарна тебе за помощь. И я тоже. Спасибо, что позволил ей…

— Тата, не надо. Я принял Тамилу, потому что она твоя дочь. У нас соглашение, помнишь?

Закусываю губу и стараюсь не дышать: Ахарат все еще стоит у окна. Я отношусь к отчиму уважительно, потому что он любит маму. По-настоящему любит, я это знаю. И мама любит его таким, каков он есть. А характер у Ахарата не сахарный: тяжелый, жесткий, властный. Он мужчина, глава семьи: бог, царь и господин, хотя на Кавказе так не говорят. Тут положение мужа и жены определяют многовековые традиции и законы шариата.

Мама из лезгин, как и Ахарат, но ее первый муж, мой отец, русский. Он работал на нефтяной вышке, на Каспии, снимал комнату в доме маминых родителей, с ним юная Тахира и сбежала в Москву. Семья от нее отказалась, а новые русские родственники нарекли Татьяной, Татой. Брак был недолгим. Вскоре после моего рождения отец ушел к другой женщине, и мы с мамой остались одни.

Вернуться домой мама не могла, ведь она опозорила семью. Алименты отец платил, но этого не хватало, чтобы растить ребенка. Мама работала: мыла полы в гостинице, ходила убираться и готовить по квартирам. В общем, то было очень тяжелое время. Мне исполнилось шестнадцать, когда мама познакомилась с Ахаратом. Вскоре она вышла за него замуж и уехала жить на Кавказ.