Я призналась Максу о готовящейся свадьбе. Мне пришлось признаться… Иначе не удержать заявленную дистанцию. Иначе, от одного его взгляда, присутствия рядом, на любое предложение, с готовностью, не думая, прошептала бы " да"… Я призналась ему в одном. Опустив слова о ребенке. Не смогла. Или, попросту, не успела принять этот факт. Осознать в полной мере. Сама. А тем более рядом с ним. Когда хочется не перегружать чем-то лёгкость момента…

Мы расстались на месте встречи. Не обещая друг другу повторить её вновь. И всё же, в моих глазах наверняка невооружённым взглядом читалось: " Я приду завтра". А в его молчаливой улыбке тихий ответ: " Я буду ждать".

Нужные документы оформились буквально за сутки. Для решения этой задачи понадобилось всего-навсего вспомнить о том, что бабушка школьной подруги имеет не последнюю роль в местном Минздраве. Таким образом, благодаря Аленке, в очередной раз пообещав Димке вскоре вернуться, мне удалось урвать на себя целых три дня. Получить справки на руки, не посещая многочисленные кабинеты. Дистанционно. Широко улыбаясь, слыша из трубки звонкий лозунг подруги " Весточка, бюрократию придумали те, у кого отсутствуют нужные связи и верные друзья!"

Опустив ненужные хлопоты, я проводила с Максом всё свободное время. Уходила с утра, возвращаясь лишь к вечеру. Наслаждалась свободой и при этом, даже не пыталась выглядеть абсолютно счастливой. Я ею была. Уводила спутника с разговора о свадьбе, как и он меня с темы дальнейшего будущего. Для чего его обсуждать? Когда каждый пройдёт этот путь по-отдельности. Эти темы заменяло нечто большее, настоящее. Момент здесь и сейчас. В котором нам хорошо вдвоём. Тепло и уютно. И каждый раз, расставаясь, мы не обещали друг другу вернуться. И всё же, каждый был уверен в том, что, вскоре, мы ещё встретимся.

После моего возвращения домой, Макс несколько раз в неделю приезжал в Москву по делам. В эти дни, под тем или иным предлогом, я сбегала на короткие встречи. Он не просил большего, а я физически не могла это дать. Эти моменты заканчивались едва начавшись. Каждому из нас не следовало объяснять — Москва — это Димкина территория. И всё же, сам не зная того, ему настолько удавалось отвлекать меня от грядущего, что мне хотелось просто летать. Беспричинно улыбаться. С лёгкостью " сглатывать " грандиозную проектировку Димкиной мамой нашей свадьбы. И вести себя перед Верховцевым так, будто я действительно этому этапу в жизни вполне себе рада.

" С почтением прими за данность, если не можешь противостоять".

Вроде так вещал один из мудрейших. Рядом с Максом, казалось не так уж и сложно что-то принять. Только бы он подольше не исчезал с горизонта моей извилистой дороги жизни.