***

Начало следующей недели ознаменовалось для меня окончанием выставки и связанным с этим событием наплывом новых заказов на работу из Питера. Я с радостью и некоторой долей волнения вновь приступила к составлению продолжения плана собственной занятости на следующие несколько месяцев. Объём работы виделся мне колоссальным, но я была настроена решительно и знала, что справлюсь.

За всеми своими заботами о сроках выполнения заказов я совсем забыла об угрозе Серёжи поговорить с Власовым, поэтому, когда в среду вечером он заявился ко мне в слегка потрёпанном состоянии, я немного испугалась. Волков был зол, настолько, что его глаза буквально пылали яростью, метали молнии и испепеляли одним взглядом.

– Власов просто избалованный сосунок, который даже не может признаться в нечестной игре! – рычал Сергей, меряя шагами маленькую кухню дома моего отца.

– Серёжа, тише, Катя уже спит, – робко попыталась я успокоить мужчину, но он, казалось, ничего не слышал за своими собственными чувствами.

– Он настолько труслив, что даже не смог поговорить со мной как мужчина! Он вызвал своих охранников, представляешь, слабак!

Серёжа разговаривал со мной, но у меня создавалось стойкое ощущение, что он не нуждается в моих комментариях или хотя бы в ответной реакции.

– Ты ворвался в его офис? Зачем?

– Хотел всё выяснить!

– Выяснил?

– Выяснил только то, что Власов – папенькин сынок и слюнтяй, не умеющий вести себя по-мужски. Боялся, наверное, костюмчик замять! – со злым сарказмом процедил Волков.

– Серёжа, успокойся, пожалуйста, – проговорила я, подходя ближе, чтобы обнять его сзади и остановить это мельтешение по кухне. – Катя умная девочка, я поговорю с ней, попрошу вести себя более тактично.

– Ты не понимаешь, Вероника! Ты ни хрена не понимаешь! – Серёжа снова повысил голос, убирая мои руки со своей талии.

А я понимала, прекрасно понимала, что так бесит Волкова и чего он так опасается. Когда-то их тёплые с Катей отношения очень грели мне душу, я умилялась каждый раз, радуясь их совместной игре, и это очень связывало нас троих. Теперь же связь дочери с Серёжей слегка ослабла под давлением постоянного присутствия её родного отца, и это отдаляло его от нас, во всяком случае, ему так казалось.

– Тише, – прошептала я, снова обхватывая его за талию. – Я всё понимаю, Серёжа. Я могу только догадываться, насколько тебе тяжело, но пойми, Власов – родной отец Кати и всегда будет для неё идеалом. Мы не можем просто взять и вычеркнуть его из её жизни. Тебе не стоит так бороться за первенство, она всегда будет ставить его выше других, она ведь его дочь, – я провела ладонями вверх по груди моего Серёжи и обхватила его за мощную шею.