Мы подходим к парапету и некоторое время молча смотрим на воду.

— Саша! Я не хотела тебя обидеть… — шепотом начинаю я, но договорить не успеваю. Холодильник прижимает меня к себе и утыкается подбородком в макушку.

— Если бы ты знала, как звучит мое имя, когда его произносишь ты, — говорит он.

— Как? — спрашиваю я, осторожно освобождаясь из объятий. Он не удерживает.

— Мне сразу кажется, что мы близки… очень близки, — отвечает Холодильник, убирая руки за спину.

Я не знаю, что ответить на эти слова, поэтому снова молчу, наблюдая за шустрой и наглой чайкой.

— Костров сделал все, чтобы скрыть ошибку дочери. Но не смог удержать Татьяну в семье. И запугал основательно.

— Ты дашь ему знать, что теперь для тебя это не секрет? — спрашиваю я, закрепляя умение называть его на "ты".

Глаза Холодильника вспыхивают удовольствием:

— Нет. Это опасно для Татьяны. Тем более мне это и не нужно. Мне надо помочь Татьяне уберечь другой секрет.

— Другой? — не понимаю я. — Какой другой?

Холодильник подходит ко мне и нежно берет мое лицо в свои ладони:

— Помни, что это не твоя тайна, — предупреждает он, наклонившись близко- близко. — Старший ребенок Татьяны — тоже внук Кострова. Она ушла от Михаила беременной.

— А девочка? — пораженно выдыхаю я.

— Девочка от второго мужа, — ловит мое дыхание Холодильник. — И я не знаю, в курсе ли он информации о первом. Да это и не важно. Это касается только Татьяны и Михаила. Разберутся сами, если до этого дойдет. Просто Костров-старший точно не знает, что это его внук. Иначе…

— Иначе давно бы забрал? — понимаю я, и мне горько от этого понимания. — Но как такое возможно? Она же мать!

— А он влиятельный и очень богатый человек, — глядя на меня пронзительно и чувственно, шепчет Холодильник. — И если он использует все свои ресурсы — Татьяне не справиться.

— Почему мне кажется, что ты говоришь не о нем, а о нас? — шепчу я в ответ, поняв, что жду, когда же эти губы прикоснутся к моим.

— Да… Я был близок к тому, чтобы подключить все свои ресурсы, но вовремя понял, что я так не хочу, мне так не надо… — его губы не касаются моих, замерев в нескольких миллиметрах.

— А как надо? — глупо спрашиваю я, провоцируя его на ответ, которого страшусь.