– Там и остались. Всё в порядке, мама. – Заверила она, опуская подол. – Так я буду для всех утончённой, но на деле останусь самой собой.

– В кроссовках проще сбежать, если передумаешь. – Брякнула Нина. И тут же виновато прикусила язык. – Ой, простите. – Она втянула голову в плечи, поймав на себе осуждающие взгляды собравшихся. – Я имела в виду, что до туалета проще бежать, если съешь что-то не… ой, я вообще ничего не имела в виду… – подруга отмахнулась. – Язык мой – враг мой…

– Ну, что, готова? – Я присела перед Наташей и взяла её за руки.

– Да. – Кивнула она.

Лариса Александровна поправила фату, мы встали и направились к выходу.

Дом наполнился огромным количеством гостей со стороны жениха и невесты. Приехал Фил с ребятами, бабушка и дедушка Наташи, её школьные и университетские подруги, друзья Вовки. Все общались друг с другом, потягивая шампанское, и потихоньку перемещаясь на улицу к месту бракосочетания.

Алиса уже находилась там: координировала рассадку, давала указания своим ассистентам, официантам, музыкантам, занимающим места с краю от арки, и даже гостям.

К слову, сама арка была украшена весьма своеобразно. Свадебная устроительница выплеснула на неё всю свою любовь к кислотно-фиолетовому: тюль, шары, перья, и всё это щедро было украшено сверху россыпями из роз, гиацинтов, сирени и флоксов соответствующих оттенков.

Флорист во мне негодовал, а душа требовала срочно бежать и всё исправлять, но я с трудом удерживалась от такого шага. Тем более, что всем вокруг этот сиренево-фиолетовый фейерверк казался красивым, необычным и даже… приятным.

Поэтому Алиса царственно вышагивала среди рядов фиолетовых стульев, приветствуя собравшихся, и явно была горда собой.

– Ну, как она? – Голос Радова заставил меня вздрогнуть.

По шее прокатилась щекотка от его тёплого дыхания.

– Всё хорошо. – Я повернулась и улыбнулась ему.

На Максе был тот самый шикарный серый костюм с жилетом и лиловым галстуком.

Теперь я понимала, почему все женщины реагировали на него таким образом: Радов ведь был из той породы мужчин, глядя на которых начинаешь думать о том, что все женщины мира желают тебе сейчас провалиться под землю за то, что ты просто стоишь рядом с ним.

– А как Вова? – Спросила я.

Макс кивнул в сторону, и я заметила брата, который уже направлялся к арке.

«Мать моя – женщина!»