Сердце Габриеля чуть не растаяло.

— Надеюсь, старший брат признался, что чаша у него? — мягко спросил он, накрыв ладонью ее забинтованную руку.

Почему-то от его вопроса улыбка Эмили стала шире.

— Конечно признался. И когда младший брат взял чашу, вода снова появилась в ней. Они вылечили жену царевича и все вместе поехали домой, чтобы помочь отцу. Вот только когда они приехали, оказалось, что царь вовсе не болен и уже давно ждет своих сыновей.

Габби сокрушенно покачал головой, поражаясь хитросплетениям, которые сочиняла Эмили.

— Почему же мне с самого начала казалось, что эта болезнь была странной?

Рука Эмили коснулась его щеки.

— Может потому, что это был на самом деле так? Царь хотел, чтобы его сыновья стали самостоятельными и постигли мудрость жизни, которая приходит только в трудные минуты. Он взглянул на сыновей и сказал, что, шагая по жизни, мы не должны бояться трудностей, ибо они показывают нам правильные ценности в жизни. Делают нас мудрее. И среди всего этого мы не имеем права игнорировать то, что может научить нас любить. Мы не имеем права отказываться от любви ни во время трудного пути, ни тем более по его окончанию. Потому что любовь выше всех мудростей. Любовь и есть вся мудрость жизни.

Габби вдруг ощутил благоговейный трепет, глядя в глаза женщины, которая помогла ему обрести величайшую мудрость жизни.

— Я люблю тебя, Эмили, — прошептал он, глядя ей в глаза. — Я не откажусь от тебя ни в этой, ни тем более в следующей жизни.

Эмили положила ладошку ему на грудь. Прямо туда, где билось его сердце.

— Я всегда верила в то, что когда-нибудь обязательно встречу тебя. Ты научил меня любить, ты научил мое сердце биться правильно. И теперь мое сердце будет биться только, когда бьется твое. — Она коснулась губами его подбородка и тихо добавила: — Я никогда не перестану любить тебя.

Габби мягко обнял ее и притянул к своей груди, ощущая ничем не замутненное, самое настоящее счастье.

— Какое мне повезло тогда семь лет назад, когда мой конь привел меня к тебе.

— Не спеши радоваться, потому что у меня тоже есть условие.

Габби с улыбкой вскинул брови.

— У тебя? И какое?

Ее пальчик медленно лег на его губы.

— Твой стих будет принадлежать только мне. И ты каждый вечер будешь читать его мне перед сном.

Запрокинув голову назад, Габби громко расхохотался.