Он садится, снимает протез и бросает его на пол. Затем тянется ко мне и притягивает к себе.

— Садись сюда, малышка Блю.

Я сажусь на него сверху. Син целует ложбинку между грудей и поворачивает голову из стороны в сторону. Его волосы щекочут кожу. Я люблю это ощущение.

Он подталкивает их друг к другу и сжимает. Берет один сосок в рот и проводит по нему языком, выводя круги.

Они настолько чувствительны, что мне кажется таким образом он может заставить меня кончить.

Уделив достаточно внимания моей груди, он берет в ладони мое лицо и тянет к себе. Его губы соприкасаются с моими, и он целует меня так, будто пытается завладеть моей душой.

Я опускаю руку между нами и насаживаюсь на него. Опускаюсь вниз до тех пор, пока он полностью не входит, несколько раз поднимаюсь и опускаюсь на него. Оборачиваю руки вокруг его плеч, мой живот трётся об его, пока я двигаюсь вверх/вниз.

Его руки находят мои, пальцы переплетаются вместе. Я знаю, он близко, потому как он отпускает мои руки и крепко обнимает, притягивает меня к себе и начинается толкаться сильнее.

— Ааа! Я люблю тебя!

— Я тоже тебя люблю!

Он стонет, когда содрогается внутри меня. Один. Два. Я теряю счет этим спазмам.

Я не кончила, но мне это и не нужно. Всё это было не ради сексуального удовлетворения, а чтобы быть как можно ближе друг к другу.

Я крепко обнимаю его, так что чувствую его кожу напротив своей.

— Я всегда буду делать все, чтобы защитить тебя и наших детей. Обману. Украду. Убью. Все, что потребуется. Я готов пойти на все ради тебя.

— Я знаю.

Это не способы Братства. Это способы Синклера Брекенриджа. Его любовь не имеет границ, которые он ни за что не пересечет.

* * *

Первое число месяца. Дом официально наш. Здесь, как будто побывало торнадо. Сотни коробок расставлены по всем комнатам, но нас это не заботит. Сегодня, наша первая ночь, неважно будет здесь бардак или нет.

— Я хочу пригласить всех к нам на ужин после того, как мы расставим здесь все.

— Кого всех?