— Что она хотела от тебя? — все так же резко бросил Габриэль. Он и сам помнил этот день.

Катриона посмотрела на мужа, раздумывая какие слова подобрать, чтобы рассказать все. Больше она ничего не хотела скрывать. Да и зачем? Теперь в этом больше не было никакого смысла.

— Она хотела деньги. Она начала шантажировать меня, — тихо проговорила она.

Габриэль настороженно посмотрел на нее. Только не это.

— Что она тебе рассказала? — процедил он, едва сдерживаясь, чтобы не встряхнуть ее. Сильно и грубо.

Катриона сжала одеяло. Вот и настал этот момент.

— Она рассказала мне о тебе. О том, что случилось той ночью. Я знаю, что она бросила тебя, думая, что ты умер, — она сглотнула, чувствуя, что ей становится очень тяжело говорить. Даже невыносимо. Она знала, что все это причиняет Габриэлю боль. Сильную боль, от которой она хотела его уберечь, — Габриэль, она пригрозила мне, что встретится с тобой и расскажет всем о твоем рождение. Я дала ей деньги, чтобы она замолчала. Я хотела сделать так, чтобы ты никогда не встретился с ней.

Когда Габриэль отвернулся, а Катриона обессиленно выдохнула. Этот рассказ дался ей очень тяжело.

— Где ты взяла деньги? — спросил Габриэль, — Кто дал тебе такую сумму, и что ты пообещала взамен на такую милость?

Катриона вздохнула. Еще одна тайна, которую следовало рассказать.

— Саймон помог мне, — выдавила она, — И он ничего не требовал в замен. Ничего. Только это не помогло. Я думала, что все уже закончилось, но это оказалось не так. Вчера, я снова получила записку от Оливии. От твоей матери.

Габриэль сжал кулаки, едва ли не впиваясь ногтями в кожу на ладонях. Проклятье.

— Почему ты не рассказала все мне? — прорычал он, вновь склоняясь над кроватью. — Неужели так сильно хотела зацепиться за мое положение? Что же ты теперь думаешь, когда знаешь, что совсем не тот, кем всегда был?

Всхлипнув, Катриона замотала головой. Вскинув руки, она попыталась схватить мужа за рубашку, но он отшатнулся от нее.

— Я не хотела, чтобы тебе было больно, — теперь, она уже не сдерживала рыданий, — Я не хотела этого.

Спрятать лицо в ладонях она заплакала. Габриэль подошел к ней и едва не вздернул с кровати, когда грубо притянул к себе. Заглянув в ее заплаканные глаза, он покачал головой, отвергая ее слова. Отвергая ее просьбу о прощение.

— Ты не имела права скрывать от меня это, Катриона. Все, что ты должна была сделать, это прийти ко мне.

Катриона попыталась уцепиться за руки Габриэля, но он снова оттолкнул ее к изголовью кровати. Слишком грубо, слишком сильно.

— Габриэль, — прошептала она, обессиленно опустив руки на одеяло, — Прости. Я, правда, искренне сожалею.