- Доминик, что ты делаешь? – оставшиеся парни тут же всполошились. Они явно были не из окружения Моно, но его точно знали. Из-за того, что Доминик ничего не сказал, ракаи понятия не имели, почему он набросился на них, но завязалась драка. И лишь после того, как я, просто не зная, что еще делать, начала кричать, чтобы Доминик прекратил, парни поняли, что я его девушка. Прозвучали оправдания, что они не знали этого, иначе ничего бы не сказали в мою сторону, но Моно было плевать.

Это не прекратилось, даже когда в зале появились работники маркета. Доминик остановился только после того, как уже все парни лежали на полу. Все еще в сознании, но окровавленные и хрипящие от боли. Моно стоял и с безразличием смотрел на них. Даже бровью не повел, а я в этот момент, казалось, не дышала.

Мое собственное сознание покрылось туманом и ноги подкосились. Смотрела на Доминика и в вихре мыслей понимала, что в это мгновение до дрожи боялась его. Даже хотелось дернуться и отойти подальше. Смотрела на него испуганно. Так же, как и все остальные, но, когда один из парней, тот, который был самым крупным и крепким, поднялся и Моно, сжав его шею собирался опять ударить, я посмотрела в его глаза. Сердце болезненно кольнуло и я, даже не задумываясь ни на секунду, что делала, побежала к Доминику. Очень крепко обняла его и, уткнувшись лицом ему в грудь, прошептала:

- Не нужно. Пожалуйста, отпусти его.

Следующие несколько секунд растянулись в вечность и мне казалось, что Моно не отпустит этого парня, но он все же разжал пальцы и темнокожий ракаи, хрипя вновь рухнул на пол, а я сильнее обняла Доминика. С такой силой, что руки заныли, а потом взяла его за запястье и сумбурно, но тихо сказала:

- Пойдем отсюда.

Потянула его за собой из маркета. В этот момент мысли еще сильнее спутались и я задумалась о том, что в маркете точно есть камеры видеонаблюдения. А вдруг те ракаи решат пойти в жандармерию с заявлением об избиении? Или, может, это сделает владелец маркета? Доминик ведь разбил витрину автомата.

В данный момент еще не знала, что Доминик в гетто вне закона, но все равно жутко волновалась. В этот день, после того, как мы вернулись домой, я отвела Доминика в ванную, где бережно под теплой водой промывала его разбитые костяшки.

- Зачем ты это сделал? – раз за разом шептала. – Они же сказали, что если бы знали, что я твоя девушка, ничего говорить не стали бы. Ты мог им просто сказать об этом.

Доминик ничего не ответил. Он в последнее время вообще почти постоянно молчал, но сейчас неотрывно смотрел на то, как я занималась его огрубевшими ладонями, осторожно касаясь их кончиками пальцев. Как только закончила с промыванием, потянула парня в спальню.