— Вадим…

Я хватаю ртом воздух, но мне всё равно его не хватает. Мне жарко. Очень. Какое это наслаждение — чувствовать его в себе, переплетать его пальцы с моими, пить его дыхание, скользить руками по его влажной спине. Какая-то сладкая пытка.

Он двигается во мне, замирает. Я чувствую, как его живот напряжен, как натянуты мышцы. Мы смотрим друг другу в глаза. Вадим замедляет ритм — входит, затем полностью выходит. Ловит взглядом каждую мою эмоцию. Входит, снова полностью выходит, останавливается. Целует меня и повторяет снова.

Моё сердце выпрыгивает из груди.

Я прижимаюсь к нему теснее. «Только не прекращай это». Дай мне огня. Будь во мне ещё дольше. Просто побудь. «Спасибо. Мне так хорошо». Я сотрясаюсь всем телом. Пропитываюсь этим мужчиной. Моим мужчиной. Теперь я могу говорить об этом с уверенностью. Он только мой.

Вадим замирает, до боли стискивает мои бёдра.

Я не понимаю, что происходит, зачем он это делает, а потом осознаю, что он пытается меня удержать — я не слышу ничего, кроме его дыхания, когда кончаю. Мне кажется, что моё сердце не выдерживает, и я наполняюсь огнём изнутри. Издаю хриплый стон, выгибаю спину. Падаю, плыву, теряюсь в пространстве. И, тяжело дыша, обмякаю в его объятиях.

Кажется, он всё ещё во мне.

До упора, как можно сильнее и глубже. Последний толчок, и веки Вадима закрываются, по его спине бегут мурашки, а из груди рвётся рваный выдох.

Вадим прижимает меня к себе почти до синяков, а затем резко отпускает. Перекатывается и ложится рядом.

Мы лежим без движения. Долго.

Затем он приподнимается и смотрит на меня. Мои губы растягиваются в улыбке. Никто не в силах заставить меня перестать улыбаться. У меня просто нет слов, настолько я счастлива.

— Люблю эту улыбку, — хрипло говорит Красавин.

Эпилог

Эпилог

— Вадим, это Катя. Катя, это Вадим. — Я представляю их друг другу, когда мы с Красавиным приезжаем на приём к специалисту ультразвуковой диагностики.

— Доктор Красавчик? — Оценивающе оглядывает его Морозова, присвистывает, а затем протягивает руку. — Для меня честь видеть вас впервые лично.

— Кать! — Смеюсь я.

Мне ужасно неловко.