— Извини, — всхлипывала, вытирая выступившие слезы. — Есть не заставляю…Уф! У тебя сейчас такое лицо…п-ф-ф-х-а!

— Какое? — Прозвучало довольно сухо и сурово.

— Ну, знаешь…словно, ты меня за эту шалость, придушишь! Либо…

— Либо?

Низ живота скрутило от предвкушения, а щеки запылали:

— Нет-нет. Ничего!

Сложно сказать, кто вселился в тот миг в Давыдова, но его взгляд горел таким дьявольским огнем, что во рту мгновенно пересохло, а дыхание сбилось.

— Да ты безумна, девочка, — загадочный шепот на ушко, заставил зажмуриться, усмиряя рвущееся в бега сердце. — Раз уж решаешься меня драконить, будь готова!

— К чему?

— К последствиям…

Мужчина располосовал на ней собственную футболку, оставляя Леру полностью обнаженной. Даже пикнуть не успела!

— Ведь, долг, малышка…он платежом красен.

Сообразить не успела — слишком быстро все произошло. В его руке, оказался сливочник, до краев заполненный сгущенным молоком, который она, совсем недавно, припасла для выпечки.

— Нет! — Завизжала, пытаясь увернуться, когда густая сладость мягко потекла на ее живот и грудь, полностью покрывая соски. — Пусти! Пусти!

— Вот еще! — Притянул вплотную к себе, так же пачкаясь, и укусил за подбородок, будто укрощая. — Не дождешься. И в душ со мной, ты все же сходишь. 

Известие о госте Герман воспринял странно. И нет, он не кричал. Мужчина взирал на нее столь ошарашено и отстраненно, словно из последних сил сдерживался, чтобы и саму девушку не вышвырнуть за шкирку. Прямо на улицу. Возможно, всего лишь игра воображения, но Давыдов мгновенно отгородился от Леры, отменно скрывая собственные эмоции. Словно и не было крышесносной близости, несколько минут назад. Словно, ничего не было! Единственная реакция — коротко брошенная им фраза:

— Ребенку здесь небезопасно.

— Я буду хорошо за ним следить.

— Уж постарайся!

— Герман…