— Скрываю, как могу!
Тяжело вздохнув, Спирина извлекла из упаковки чистые салфетки, и принялась аккуратно подправлять коллеге капитально поплывший макияж.
— Вот олух!
Едва договорить успела, так называемый «олух» с ужасающе серьезным выражением лица, предстал перед ними. Холодно поприветствовал. Герману пожал руку, и на том спасибо.
— Что за дела, Рома? — Давыдов кивнул на Регину. — Ревет белугой. Того гляди, все здесь затопит.
— Профилактика! Впредь будет следить за своим языком. — Отозвался язвительно. — Или прикажешь, сопельки ей подтереть, и щечки от слезок высушить?
Герман задумчиво прищурился. Спокойствие давалось ему тяжело — Лера чувствовала витавшее в воздухе напряжение собственной кожей.
— Достаточно банального извинения.
— Хорошо. Исправится — извинюсь.
— Штрафанул обеих?
— Вторую не за что.
— Не пойдет! Либо наказывай всех участников конфликта, либо никого! Без вариантов.
— У Али сейчас проблемы с деньгами…
— У Али проблемы с головой! — Припечатал грозным басом Давыдов, заставляя присутствующих вытянуться по струночке. Даже Лера вздрогнула. — И со мной! Вот уж кому с превеликим удовольствием язык вырву, если на глаза попадется.
— Ты несправедлив с ней! — Не менее сурово отозвался Антипов. — Алина не заслужила подобного отношения, как ни крути.
Гера удивленно присвистнул:
— С каких это пор ты за нее заступаться начал, Рома? Ни тебя ли, случайно, наша «
— Вот только не надо приписывать мне чужие заслуги! — Ощетинился мужчина. — Не будем доводить до абсурда. У нас с Покровской никогда ничего не было. Я с другом не поступлю подобным образом, никогда.
— Благородно!